Название: Покинутый дом
Автор: Анастасия.М.
Бета: нет
Категория: Ангст
Герои: Мориарти, ОЖП, Моран (очень мало)
Рейтинг: G
Примечание: действие происходит сразу после "самоубийства" Мориарти
Предупреждение: мой первый фик, да и коллаж тоже...
коллаж
драбблС его приходом в комнате запахло порохом и кровью.
Госпожа С., немного поморщившись от этого запаха, подняла взор. Мориарти стоял на пороге, и тень коридора немного смазывала его очертания.
Госпожа С. вздохнула, откинулась на спинку кресла и поманила его рукой. Нехотя, Мориарти все же вышел из тьмы и со скучающим видом сел напротив нее. Сегодня он был на редкость молчалив и это настораживало.
Она еще раз вздохнула, изящно закинула ногу на ногу, сверкнув туфелькой от «Prada», что не ускользнуло от внимания Мориарти. Затем небрежно закурила, обводя Мориарти немного скептическим взглядом.
Мориарти подавил смешок от мысли, что сейчас она как никогда походила на рецидивиста, постоянно жившего за гранью закона, которому хватает совести смотреть укоризненно на подравшегося во дворе сына и приговаривать недовольно и строго:
- «Что же мне делать с этим несносным мальчишкой?!»
Но на самом деле госпожа С. сказала:
- Ты опять заигрался, Джимми....
Говоря это спокойным, даже скучающим голосом, она красноречиво глянула на кровь, так честно и, в тоже время, так предательски выдающую себя на белизне рубашки Мориарти.
Сам он лишь с наигранным сожалением развел руками, давая понять, что глупо было ожидать от него чего-то меньшего.
Госпожа С. не боялась его выходок, но не могла не признать, что не знала, что у него на уме. На самом деле он был недостаточно хладнокровен и невозмутим, скорее наоборот... он всегда был до жестокости честен с собой и своими эмоциями. Просто никто так и не смог увидеть эту честность в потоке всей фальши его масок и образов.
Госпожа С. могла бы прочитать его мысли, но никогда этого не делала. Она уверяла себя, что это некий акт уважения к его личности, но это было чистое лицемерие перед собой - на самом деле она просто боялась узнать, что за демоны бродят в его маленьком безумном мирке...
- Как давно мы идем бок обок? - с осуждением спросила госпожа С., выдыхая облачко едкого дыма в тихий полумрак комнаты.
Мориарти пренебрежительно хмыкнул, проигнорировав ее вопрос. Она прищурилась, явно начиная на него злиться.
- Каково это? - спросила она не без ехидства, - Когда тебе больше не к чему стремиться? Когда ты уже уничтожил все, что ненавидел и любил? Когда получил все, чего желал?...
Мориарти закатил глаза, явно развеселившись ее раздражительности, но ответил он на редкость серьезно:
- Нестерпимо скучно.
Все еще чувствуя досаду на его пренебрежительное отношение, она со смелой издевкой зацокала, сложив губы бантиком и качая головой.
- Ах, бедный Джимми, несчастный мальчик! Скучно ему…
Мориарти негромко засмеялся от осознания того, что с ним уже давно никто не смел разговаривать подобным тоном.
Глянув на госпожу С., он пробормотал задумчиво, хотя с явной иронией:
- Вот она, женщина моей мечты...
Вдруг став серьезнее, она тихо произнесла:
- Джимми, я ведь просила тебя вернуться домой...
В комнате словно что-то вздрогнуло и сразу повисло какое-то напряжение. Взгляд Мориарти потемнел, черты лица стали жестче, он перестал улыбаться.
От этих перемен госпоже С. стало не по себе. Она почему-то чувствовала вину за то, что уговаривает его вернуться в дом его детства, словно это слишком жестоко даже по отношению к такому человеку, как Мориарти.
Он чуть подался веред, от чего она невольно отклонилась, словно он вытеснил пространство между ними. В его пустых глазах в этот момент промелькнул какой-то звериный голод. Мориарти умел ненавидеть кого-то настолько искренне, что этот "кто-то" даже начинал верить, что подобное отношение вполне заслуженно.
Но для госпожи С. его ненависть стала чем-то родным, ведь она была рядом всю его жизнь. Ведь всегда, когда он не убивал людей, он медленно и старательно убивал самого себя. Они оба это знали. И испытывали смущение, словно это знание было некой интимной подробностью их личной жизни.
Господа С. знала, что Мориарти ненавидит свой дом, изношенный ветрами Северной Ирландии. Однажды, она спросила о причинах его столь негативного отношения к своей семье и дому.
Он сказал тогда с легкой улыбкой:
- Просто это одно из немногих мест, которое может настолько изуродовать ребенка, что из него вырос такой человек, как я...
В его детстве было слишком много безразличия. Его не любили, потому и он никого не любил. Еще ребенком он умудрился разучиться плакать, бояться и чувствовать боль.
Зато теперь ему не страшны никакие пытки, потому что уже никто и никогда не сможет бить так сильно, как в детстве. Мориарти в силу своего извращенного цинизма, возможно при случае, даже поблагодарил бы своих родителей за все, что они сделали с его личностью, вот только их уже нет в живых.
В свои пятнадцать он ушел из дома, прихватив свою ненависть, которой они его научили. Вышел в большой и светлый мир, чтобы сразу же начать ломать его, как нелюбимую игрушку.
Госпожа С. уже тогда обратила на него внимание, став его постоянной спутницей, тенью всех его грехов. Поначалу ее это забавляло, она знала, что они стоят друг друга. Но через какое-то время, ей стало не по себе, потому что Мориарти начал напоминать отражение ее сущности, только с чуть большим запасом жестокости.
А Мориарти порой вообще начинал сомневаться в существовании госпожи С. Иногда он был готов поверить, что она лишь плод его воображения... призрак в его больной голове.
На самом деле, ему иногда казалось, что он сам призрак. Он хоть и сбежал из дома, его не покидало ощущение обмана, словно мальчика, который разучился плакать, все же убили когда-то давно, еще в детстве. И возможно, этот мальчик все еще там - лежит где-нибудь в холодном сыром углу, устремив в пустующую тьму свой мертвый взор...
- Уже давно пора было закончить эту комедию, - произнес скучающе Мориарти, имея в виду свою жизнь.
Госпожа С. заглянула ему в глаза и сказала тихо:
- Боюсь, на тот свет тебе нельзя.
Он поднял на нее холодный взгляд, и ей вновь стало не по себе, но она добавила уже с большей уверенностью:
- Джимми, вернись к себе домой.
В комнате вновь стало нарастать напряжение. Госпожа С. чуть дрогнувшей рукой смяла в хрустальной пепельнице окурок уже давно потухшей сигареты.
В том доме уже никого нет. От всех грехов и боли, что были в нем, этот дом состарился и умер. Там не осталось ничего живого, только забытые вещи, пыльные игрушки, несколько старых фотографий и одна маленькая железная коробочка. Госпожа С., к крайнему недовольству Мориарти, знала о ней, и хотела, чтобы он забрал ее из того старого мертвого дома.
Мориарти спрятал в ней что-то очень важное, что-то поистине сокровенное, самое дорогое, что есть у каждого человека. Он это сделал лишь потому, что очень хотел сберечь эту вещь. Он боялся, что ее сломают так же, как когда-то ломали его и как он сам ломал все остальное...
- Джимми, вернись в свой дом, - тихо повторила госпожа С. когда Мориарти поднялся и направился к выходу.
Признаться, он уже не раз был в этой комнате, и госпожа С. всегда просила его об этом, говорила, что без этой коробочки он не сможет идти дальше...
Но раз за разом он игнорировал ее слова.
- Джимми! - от чувства беспричинной вины ее голос становился немного резким,- Всех твоих денег не хватит на то, чтобы купить у нас вечность, уж поверь...
Мориарти, уже переступив порог комнаты, остановился и с наигранной улыбкой обернулся, говоря небрежно:
- А можно взять по дешевке госпожу Смерть?
Его улыбка стала шире.
- К сожалению, я не продаюсь, - ответила госпожа С., явно не разделяя его веселья, но шутку она оценила.
Хотя Мориарти не шутил, и они оба это знали.
Мориарти тихо вышел, не прощаясь. Тьма коридора с заботой поглотила его, и он, признаться, чувствовал себя в ней весьма уютно.
Мориарти никогда не забывал своего старого дома, но он никогда туда не вернется. И дело не в его страхе и ненависти к своему детству, дело в том, что даже сейчас, имея такую силу и власть, он все равно не сможет сберечь то светлое, что он спрятал когда-то давно.
Пусть уж лучше оно хранится на чердаке старого дома, в маленькой железной коробочке, прикрытой паутиной. Там никто не разрушит последнее, что дорого ему.
................................
Мориарти вошел в штаб-квартиру.
Моран с задумчивым видом чистил оружие. Увидев его живым, Моран не выразил своего удивления. Полковник с присущим ему хладнокровием бросил через плечо:
- Так и знал, что вы подстроили свое самоубийство... Холостые патроны? Одобряю...
Мориарти, пребывая в задумчивости, подошел к окну.
- Все было вполне серьезно... - пробормотал он, оглядев ночные улицы Лондона.
Моран, привыкший к странностям своего босса, лишь пожал плечами, хотя чувство тревоги его не покидало...
Автор: Анастасия.М.
Бета: нет
Категория: Ангст
Герои: Мориарти, ОЖП, Моран (очень мало)
Рейтинг: G
Примечание: действие происходит сразу после "самоубийства" Мориарти
Предупреждение: мой первый фик, да и коллаж тоже...
коллаж
драбблС его приходом в комнате запахло порохом и кровью.
Госпожа С., немного поморщившись от этого запаха, подняла взор. Мориарти стоял на пороге, и тень коридора немного смазывала его очертания.
Госпожа С. вздохнула, откинулась на спинку кресла и поманила его рукой. Нехотя, Мориарти все же вышел из тьмы и со скучающим видом сел напротив нее. Сегодня он был на редкость молчалив и это настораживало.
Она еще раз вздохнула, изящно закинула ногу на ногу, сверкнув туфелькой от «Prada», что не ускользнуло от внимания Мориарти. Затем небрежно закурила, обводя Мориарти немного скептическим взглядом.
Мориарти подавил смешок от мысли, что сейчас она как никогда походила на рецидивиста, постоянно жившего за гранью закона, которому хватает совести смотреть укоризненно на подравшегося во дворе сына и приговаривать недовольно и строго:
- «Что же мне делать с этим несносным мальчишкой?!»
Но на самом деле госпожа С. сказала:
- Ты опять заигрался, Джимми....
Говоря это спокойным, даже скучающим голосом, она красноречиво глянула на кровь, так честно и, в тоже время, так предательски выдающую себя на белизне рубашки Мориарти.
Сам он лишь с наигранным сожалением развел руками, давая понять, что глупо было ожидать от него чего-то меньшего.
Госпожа С. не боялась его выходок, но не могла не признать, что не знала, что у него на уме. На самом деле он был недостаточно хладнокровен и невозмутим, скорее наоборот... он всегда был до жестокости честен с собой и своими эмоциями. Просто никто так и не смог увидеть эту честность в потоке всей фальши его масок и образов.
Госпожа С. могла бы прочитать его мысли, но никогда этого не делала. Она уверяла себя, что это некий акт уважения к его личности, но это было чистое лицемерие перед собой - на самом деле она просто боялась узнать, что за демоны бродят в его маленьком безумном мирке...
- Как давно мы идем бок обок? - с осуждением спросила госпожа С., выдыхая облачко едкого дыма в тихий полумрак комнаты.
Мориарти пренебрежительно хмыкнул, проигнорировав ее вопрос. Она прищурилась, явно начиная на него злиться.
- Каково это? - спросила она не без ехидства, - Когда тебе больше не к чему стремиться? Когда ты уже уничтожил все, что ненавидел и любил? Когда получил все, чего желал?...
Мориарти закатил глаза, явно развеселившись ее раздражительности, но ответил он на редкость серьезно:
- Нестерпимо скучно.
Все еще чувствуя досаду на его пренебрежительное отношение, она со смелой издевкой зацокала, сложив губы бантиком и качая головой.
- Ах, бедный Джимми, несчастный мальчик! Скучно ему…
Мориарти негромко засмеялся от осознания того, что с ним уже давно никто не смел разговаривать подобным тоном.
Глянув на госпожу С., он пробормотал задумчиво, хотя с явной иронией:
- Вот она, женщина моей мечты...
Вдруг став серьезнее, она тихо произнесла:
- Джимми, я ведь просила тебя вернуться домой...
В комнате словно что-то вздрогнуло и сразу повисло какое-то напряжение. Взгляд Мориарти потемнел, черты лица стали жестче, он перестал улыбаться.
От этих перемен госпоже С. стало не по себе. Она почему-то чувствовала вину за то, что уговаривает его вернуться в дом его детства, словно это слишком жестоко даже по отношению к такому человеку, как Мориарти.
Он чуть подался веред, от чего она невольно отклонилась, словно он вытеснил пространство между ними. В его пустых глазах в этот момент промелькнул какой-то звериный голод. Мориарти умел ненавидеть кого-то настолько искренне, что этот "кто-то" даже начинал верить, что подобное отношение вполне заслуженно.
Но для госпожи С. его ненависть стала чем-то родным, ведь она была рядом всю его жизнь. Ведь всегда, когда он не убивал людей, он медленно и старательно убивал самого себя. Они оба это знали. И испытывали смущение, словно это знание было некой интимной подробностью их личной жизни.
Господа С. знала, что Мориарти ненавидит свой дом, изношенный ветрами Северной Ирландии. Однажды, она спросила о причинах его столь негативного отношения к своей семье и дому.
Он сказал тогда с легкой улыбкой:
- Просто это одно из немногих мест, которое может настолько изуродовать ребенка, что из него вырос такой человек, как я...
В его детстве было слишком много безразличия. Его не любили, потому и он никого не любил. Еще ребенком он умудрился разучиться плакать, бояться и чувствовать боль.
Зато теперь ему не страшны никакие пытки, потому что уже никто и никогда не сможет бить так сильно, как в детстве. Мориарти в силу своего извращенного цинизма, возможно при случае, даже поблагодарил бы своих родителей за все, что они сделали с его личностью, вот только их уже нет в живых.
В свои пятнадцать он ушел из дома, прихватив свою ненависть, которой они его научили. Вышел в большой и светлый мир, чтобы сразу же начать ломать его, как нелюбимую игрушку.
Госпожа С. уже тогда обратила на него внимание, став его постоянной спутницей, тенью всех его грехов. Поначалу ее это забавляло, она знала, что они стоят друг друга. Но через какое-то время, ей стало не по себе, потому что Мориарти начал напоминать отражение ее сущности, только с чуть большим запасом жестокости.
А Мориарти порой вообще начинал сомневаться в существовании госпожи С. Иногда он был готов поверить, что она лишь плод его воображения... призрак в его больной голове.
На самом деле, ему иногда казалось, что он сам призрак. Он хоть и сбежал из дома, его не покидало ощущение обмана, словно мальчика, который разучился плакать, все же убили когда-то давно, еще в детстве. И возможно, этот мальчик все еще там - лежит где-нибудь в холодном сыром углу, устремив в пустующую тьму свой мертвый взор...
- Уже давно пора было закончить эту комедию, - произнес скучающе Мориарти, имея в виду свою жизнь.
Госпожа С. заглянула ему в глаза и сказала тихо:
- Боюсь, на тот свет тебе нельзя.
Он поднял на нее холодный взгляд, и ей вновь стало не по себе, но она добавила уже с большей уверенностью:
- Джимми, вернись к себе домой.
В комнате вновь стало нарастать напряжение. Госпожа С. чуть дрогнувшей рукой смяла в хрустальной пепельнице окурок уже давно потухшей сигареты.
В том доме уже никого нет. От всех грехов и боли, что были в нем, этот дом состарился и умер. Там не осталось ничего живого, только забытые вещи, пыльные игрушки, несколько старых фотографий и одна маленькая железная коробочка. Госпожа С., к крайнему недовольству Мориарти, знала о ней, и хотела, чтобы он забрал ее из того старого мертвого дома.
Мориарти спрятал в ней что-то очень важное, что-то поистине сокровенное, самое дорогое, что есть у каждого человека. Он это сделал лишь потому, что очень хотел сберечь эту вещь. Он боялся, что ее сломают так же, как когда-то ломали его и как он сам ломал все остальное...
- Джимми, вернись в свой дом, - тихо повторила госпожа С. когда Мориарти поднялся и направился к выходу.
Признаться, он уже не раз был в этой комнате, и госпожа С. всегда просила его об этом, говорила, что без этой коробочки он не сможет идти дальше...
Но раз за разом он игнорировал ее слова.
- Джимми! - от чувства беспричинной вины ее голос становился немного резким,- Всех твоих денег не хватит на то, чтобы купить у нас вечность, уж поверь...
Мориарти, уже переступив порог комнаты, остановился и с наигранной улыбкой обернулся, говоря небрежно:
- А можно взять по дешевке госпожу Смерть?
Его улыбка стала шире.
- К сожалению, я не продаюсь, - ответила госпожа С., явно не разделяя его веселья, но шутку она оценила.
Хотя Мориарти не шутил, и они оба это знали.
Мориарти тихо вышел, не прощаясь. Тьма коридора с заботой поглотила его, и он, признаться, чувствовал себя в ней весьма уютно.
Мориарти никогда не забывал своего старого дома, но он никогда туда не вернется. И дело не в его страхе и ненависти к своему детству, дело в том, что даже сейчас, имея такую силу и власть, он все равно не сможет сберечь то светлое, что он спрятал когда-то давно.
Пусть уж лучше оно хранится на чердаке старого дома, в маленькой железной коробочке, прикрытой паутиной. Там никто не разрушит последнее, что дорого ему.
................................
Мориарти вошел в штаб-квартиру.
Моран с задумчивым видом чистил оружие. Увидев его живым, Моран не выразил своего удивления. Полковник с присущим ему хладнокровием бросил через плечо:
- Так и знал, что вы подстроили свое самоубийство... Холостые патроны? Одобряю...
Мориарти, пребывая в задумчивости, подошел к окну.
- Все было вполне серьезно... - пробормотал он, оглядев ночные улицы Лондона.
Моран, привыкший к странностям своего босса, лишь пожал плечами, хотя чувство тревоги его не покидало...
@темы: Rating: G, Jim Moriarty, Art, Fanfiction, Творчество
-
-
25.04.2012 в 11:07День сурка размером в жизнь...
-
-
27.04.2012 в 13:24Только конец немного не ясен...