Название: Конец сказки
Автор: shelly888
Категория: слэш
Жанр: ангст, драма
Пейринг/Герои: Шерлок/Джим
Рейтинг: G
Размер: миди
Дисклеймер: не мое
Размещение: с разрешения автора
Саммари: У Шерлока есть одна длинная ночь и одно утро, чтобы сделать выбор и спасти, возможно случайно, чью-то жизнь. Не только Джона.
Часть 1.Ночь I. Шерлок.
Стук-тук, стук-тук... Равномерные удары мячиком о стену. Ритм сердца, бесстрастно бьющегося в груди. Приближающиеся шаги за дверью. Пульсирующий ток времени, соединяющий горизонты событий…
читать дальше Шерлок сидел на полу, опираясь спиной на дверцу, встроенного в лабораторный стол шкафа, и бросал мячик в стену напротив. Мячик стукался об пол и отлетал прямо в руку. Холмс совершал действия автоматически, ибо его сознание было занято упорядочиванием мысленных схем и устранением ошибок в собственных заключениях. Перед глазами в «чертогах разума» вспыхивали слова, образы и тянущиеся вдаль ассоциативные ряды. Единственным фактором, который мешал конструктивному анализу, являлась случайно закравшаяся ошибка, след предыдущего файла из папки «Джон». Любая попытка устранения данной ошибки приводила к системному сбою, тогда Шерлоку пришлось признать, что присутствие в размышлениях Джона может означать либо не до конца подавленные эмоции, либо работу подсознания, подсказывающего, что при рассмотрении текущего вопроса была замечена неучтенная информация.
Как бы то ни было, за Уотсоном обещал присмотреть Майкрофт. Это был тяжелый разговор, иначе у них с братом не получалось. Но в этот раз им придется работать сообща...
***
- С нами действительно что-то не так, раз мы можем так легко причинять боль тем, кто остался рядом с нами. Раз мы способны пожертвовать всем ради мифического общего блага. Что ты чувствуешь, Майкрофт?
Старший брат поморщился. Каждый раз, когда они с Шерлоком встречались, Майкрофту Холмсу хотелось курить.
- Разочарование.
Шерлок кивнул. Он тоже чувствовал разочарование в себе, как и его брат. Даже в критической ситуации он не мог ощутить в себе переживаний; эмоции удалялись куда-то на задний план, сливаясь с подталкивающим вперед «надо». Надо сделать так, чтобы все получилось, чтобы все было по-прежнему. Шерлок уже не мог представить себе привычный образ жизни без Джона.
- После, когда все закончится, я поговорю с инспектором Лестрейдом. Он до сих пор мучается сомнениями в связи с Мориарти. К тому же, необходимо подготовить почву к твоему возвращению. Ведь ты собираешься вернуться? Грегори…
- Грегори?! – приподнял бровь детектив.
- Шерлок! - укорил его брат. - Что касается Джона…
- То он не будет слушать тебя, тем более твои дежурные фразы и соболезнования. А вот к миссис Хадсон можешь заглянуть, она единственная, кто тебя терпит.
Майкрофт проигнорировал слова брата:
- Ты уже поговорил с Молли? – детектив не ответил. - Что такое, Шерлок? Ты в чем-то сомневаешься?
- Нет, но код Мориарти…
- Фальшивка, и мы оба это знаем. Но Джеймс должен быть свято уверен, что обманул нас. Мы же договорились, Шерлок. Перестань искать несуществующее.
- Мне кажется, что мы все-таки что-то упускаем. Мориарти никогда ничего не делает просто так, и этот код должен иметь скрытое значение. Зачем ему привлекать к нему мое внимание?
- Шерлок, давай ты поломаешь над этим голову позже. Ты ведь уже переговорил с Молли? – Майкрофт умел быть настойчивым.
***
Шерлок встряхнул головой и отмёл воспоминания о разговоре с братом как не существенные в данный момент. Он разжал пальцы, которые на мгновение сильнее сжали мячик, и снова бросил его в стену. Он себя ничем не оправдывал. Он должен меньше думать о Джоне.
Сейчас мысли Холмса занимала только финальная проблема, озвученная Мориарти: как остаться в живых. Для Шерлока это означало дальнейшую жизнь в прямом смысле и в качестве консультирующего детектива. Ответ на этот вопрос, как и на загадку всей их Игры, он рассчитывал найти в книге сказок, присланной Джимом.
Сказки не были его сильной стороной, но даже в кажущейся абсурдной на его взгляд аллегории можно было разглядеть некую систему. К сожаленью, саму книгу пришлось оставить полиции, посчитавшей ее уликой против него, но Холмс и так помнил все, что он прочитал. Особого внимания заслуживали сказки, помеченные в содержании разными чернилами. «Ганзель и Гретель», например, отмечена красным. Помимо этой истории были выделены еще три: «Король с Золотой Горы», «Удивительный скрипач» и «Белоснежка».
Шерлок сложил пальцы «домиком», зажав между ладоней мячик, и мысленно восстановил сюжет сказки «Ганзель и Гретель». С этой сказки Мориарти начал вовлекать его в нескончаемую фантазию со сценарием известным только ему. Естественно, в реальности сюжеты не могли повторяться полностью, но общий смысл историй присутствовал.
Две из трех, помеченных красным, сказок уже свершились. Первая - это «Король Золотой горы», где Шерлок без труда узнал себя и «предавшего» его брата, а роль «черного человечка», без сомнения, пришлась по душе Джиму. К тому же, представление Мориарти в сокровищнице Тауэра весьма живописно иллюстрировало сюжет. Вторая сказка являлась аллюзией на друзей Шерлока. Удивительный скрипач приручил лесных зверей, с которыми ему стало скучно, а бедняк-дровосек, привлечённый музыкой, прогнал животных, освобождая скрипача от навязанных уз. Дровосек оказывается единственным в лесу человеком и подходящей партией скрипачу. Эта сказка являлась слишком прозрачным намеком на глубинную связь с Мориарти и трех жертв, выбранных им для «освобождения» Шерлока. В количестве жертв детектив не был уверен, но вряд ли злодей-консультант будет отходить от канона. Поэтому, когда Холмс оценил уровень опасности игры, то предпочел воспользоваться услугами Майкрофта. Но у них было слишком мало времени, чтобы разработать безопасный план. Они могли только надеяться, что Джим согласиться встретиться в месте, выбранном Шерлоком.
И вот, осталась последняя сказка, которая завершала сценарий. «Белоснежка». Детектив поморщился, вспоминая сюжет и глупость героини, обманутой Королевой.
Тем не менее, параллель была ясна. Два раза Королева-мачеха приходила к Белоснежке, два раза пыталась ее убить. Два раза Мориарти встречался лично с Холмсом. На третий раз принцесса умерла, но воскресла вновь, после чего злая мачеха была казнена. Третья встреча станет для детектива и консультанта последней.
Означает ли это, что Джим предвидит свой конец и обман Холмса? Или готовит другой финал? Шерлок надеялся переиграть Мориарти, даже если у него не получится сразу «воскреснуть».
Как консультирующий детектив он уже мертв, и все благодаря Ричарду Бруку. Доказать, что Холмс не злодей будет тяжело. Но вот хочет ли Мориарти его настоящей смерти, или он рассчитывает, что Шерлок избежит ее – трудный вопрос. Джим был слишком подвержен сиюминутным эмоциям, чтобы быть в чем-либо уверенным на его счет. Он то хотел привлечь внимание детектива, то ненавидел его, Холмс никак не мог понять его отношение к нему. Да и не пытался до сих пор.
Джон вошел в лабораторию, и Шерлок, отвлекшись от бросания мячика, произнес:
- Если бы у нас был компьютерный код, то мы бы обставили Мориарти в его же игре.
Он встал и, подойдя к столу, начал что-то выискивать среди пробирок. Найдя телефон, он быстро просмотрел сообщения, присланные инспектором и братом, и отложил его в сторону.
- Обставили бы? – Джон только что вошел и не мог так быстро сосредоточиться на словах Шерлока.
- Он создал поддельную личность. Чтобы его уничтожить, мы должны влезть в его записи и стереть Ричарда Брука.
- Вернув Мориарти назад…
- Он спрятал его в тот день, когда приходил к нам.
- Что он трогал? – спросил доктор, настроившись на поток мыслей Холмса.
- Яблоко. Больше ничего.
- Таак… Понятно, – Джон забарабанил пальцами по столу.
Шерлок замер, вслушиваясь в ритм. Он вспомнил, как точно так же, на чаепитии Джим Мориарти барабанил пальцами по бедру. Тогда Шерлок заметил это, но не понял истинного смысла. Дробь складывалась в двоичный код, который являлся преобразованной партитурой Баха. Холмс действительно тогда подумал о существовании кода, но это не мог быть он. Кода в принципе быть не могло, разве что в математической теории, но мог быть пароль к компьютеру и базе данных. Джим в равной степени любил музыку и математику, это было бы в его духе. Только зачем Мориарти передавать ему пароль?
- Джон, скажи, что люди делают в конце?
- В конце чего, Шерлок?
- Жизни. Как они поступают, когда понимают, что все кончено?
- М-м, что за странный вопрос. Ты думаешь, что Мориарти может убить тебя?- Джон обеспокоенно посмотрел на Холмса.
- Просто ответь мне.
- Ну, пишут завещание, прощаются с родственниками, стараются закончить дела…
- Завещание?
- Да. Или оставляют записку, если человек решает сам...
- Ясно…
- А что?...
- Помолчи, Джон, - Шерлок сел за стол и снова, привычно, сложил пальцы «домиком».
Джим слишком настойчиво и нервно выстукивал на чаепитии кусок партиты. Что он планирует? Самоубийство? Или думает, что его могут убить? Зная Майкрофта, Шерлок мог предположить такой итог. Вряд ли Мориарти станет убивать себя. Он должен насладиться триумфом. Конец преступным консультациям? Может быть, ведь ему будет не с кем соперничать. Ему станет скучно. Шерлок бы застрелился от скуки… Нет, не застрелился бы. Он бы медленно сходил с ума, лежа на старом диване, глядя в потолок, наматывая круги по закоулкам разума. Потом, когда мигрень стала бы совсем невыносимой, он бы вышел на улицу и начал приставать к прохожим, читая их, как раскрытую книгу, или сидя в кафе, мешая парочкам выяснять отношения. Потом бы за ним приехал брат. Интересно, у Джима есть брат или другие родственники? Все архивные документы оказались стерты, не было даже малейших упоминаний об этом человеке, кроме намеков самого Мориарти, что он учился в одно время с Карлом Пауэрсом. Возможно, Джим учился под другим именем в соседней с ним школе или пересекался с Пауэрсом на улицах. И скорее всего, Мориарти жил, - сердце Шерлока забилось быстрее, - где-то рядом с Холмсом, в Южном Сассексе, там же, где и Карл. Почему же они с Джимом никогда, никогда не встречались? Он бы обязательно заметил его. Не сумел бы пройти мимо. Какая бы жизнь у него была, если бы они встретились еще в детстве? Какая жизнь была бы у… них?
Шерлок заметил у себя бесплодные фантазии и отогнал их. Это не имеет значения. Начиналась мигрень.
Головная боль была частой спутницей гениального разума. Человеческий мозг просто не мог выдержать максимальной эксплуатации и требовал перезагрузки, но запущенные единожды мыслительные процессы остановить было трудно. Шерлок не допускал и возможности, чтобы отвлечься на что-то бессмысленное и глупое, а крепкий сон наступал тогда, когда детектив уставал настолько, что не мог больше двигаться. Иногда расслабиться помогала скрипка. Но самыми эффективными были наркотики, и в то же время, они являлись болезненной, разрушающей сознание зависимостью, от которой Холмс избавился только с помощью брата. Наверно, он бы снова сорвался, если бы не Джон. Его забота и поддержка связывали Шерлока с этой реальностью, не давали замкнуться в себе. Если бы Джон не вытягивал его, то сам бы он не искал такого тесного контакта с внешним миром. В его вселенной, где все разложено в алфавитном порядке, гораздо уютнее, чем в убогом мире полном хаоса и девиаций. Работа консультирующим детективом всегда являлась лишь внешним отражением и двигателем для внутренней вселенной. Без работы эта вселенная свернулась бы и поглотила Шерлока. «Чертоги разума» стали бы надежной тюрьмой, из которой не хочется искать выхода.
Джим Мориарти тоже стал наркотиком, только от этой зависимости избавляться не хотелось, но он сам вынудил детектива сделать это. Когда Холмс видел намеки на его преступления, то забывал о людях, боли и иногда даже о Джоне. Однажды Уотсон с неприязнью заметил, что Шерлок улыбается, когда говорит о нем. Детектив восхищался соперником, хотя это правильнее было назвать самолюбованием, ведь по интеллекту и способностям они были равными. И оба хотели победить, стать лучшими, только пути у них были разными. Или нет? Шерлок не был святым. Он готов был к обману и жульничеству, и в его истории хватало темных пятен, о которых не знал Джон. Возможно, при других обстоятельствах, из Шерлока получился бы второй Мориарти, и он играл бы уже против своего брата.
Джим был похож на Холмса. Только у него никогда не было кого-то похожего на Джона или Майкрофта. Детектив ни за что бы не признался, но брат сыграл важную роль в его становлении; благодаря ему Шерлок хоть как-то сумел усвоить социальные нормы. Брат о нем заботился. У Мориарти же было то, что у Холмса находилось еще в развитии. У него были чувства и эмоции, которых хватило бы на десяток Шерлоков, но чувства - не преимущество. Они лишь глубже позволяют осознавать боль, отчаяние и одиночество, поэтому детектив рано отказался от них. Впрочем, была еще одна вещь, которая в какой-то мере сближала его с Мориарти. Холмс был самым лучшим его драйвом. Рядом с ним Джиму не нужны суррогаты. А когда драйв кончится, начнется ломка…
Шерлок прикрыл глаза рукой: свет стал слишком ярким, и надавил на виски.
- Что с тобой? – спросил Джон, повернувшись на стуле. Он отвлекся от своего ноутбука и обеспокоенно смотрел на Холмса.
- Все в порядке.
- Ты уверен?
Рядом с Уотсоном было легче переживать приступы. От одного его присутствия информационный поток возвращался в свое русло и не грозил разорвать его голову.
- Джон, ты знаешь, как заканчивается сказка о Белоснежке? – спросил Шерлок.
- Конечно. По-моему, это все знают. М-м, принц целует Белоснежку, и она просыпается. Мачеха гибнет от зависти, или ее изгоняют из королевства, – Джон уже давно не удивлялся странным вопросам детектива.
- Как банально. В книге, присланной Джимом, все заканчивается по-другому. Злую мачеху пытают, пока она не падает замертво.
- Хех, если Мориарти читали в детстве такие сказки, то не удивительно, что он стал криминальным консультантом. В изначальном варианте сказок все было именно так, как ты сказал, но в двадцатом веке решили, что читать на ночь детям о способах казни злодеев – не гуманно, и отредактировали некоторые сказки. Да и Дисней в этом поспособствовал.
- Конечно, поцелуй гораздо этичнее, чем отрыгнувшийся кусок яблока и врожденная некрофилия принца.
- Ох, Шерлок…
- Это правда. Так написано в книге, - для убедительности Холмс посмотрел на доктора и моргнул.
Доктор потянулся.
- Может пора отдохнуть?
- Если хочешь, то спи.
- Тебе тоже нужен отдых, Шерлок.
- Мне нужно меньше времени на сон, чем тебе.
- Ну да, конечно, - «Ты же робот, как я мог забыть», - намекала интонация Джона. – Разбудишь, если найдешь ответ.
Доктор захлопнул ноутбук и попытался удобнее устроиться за столом. Можно было поспать в морге, но Уотсон не хотел оставлять Шерлока одного.
Посмотрев на метания друга, Холмс слез со стула, снял пиджак и укрыл плечи Джона. Почувствовав на себе руки Шерлока, доктор удивленно оглянулся:
- Шерлок?!
Детектив смущенно поправил ткань.
- Спасибо… Ты становишься все человечнее, - Уотсон слабо улыбнулся, закутываясь в пиджак.
«Это вряд ли, Джон», - Холмс поспешил отвернуться.
Ночь II. Шерлок.
Все это до сих поражало детектива: благодарность за маленькие усилия Шерлока над собой, восторг в глазах Джона. Ведь никто не восхищается социопатичными гениями, особенно, если они говорят вам правду в лицо.
Джим тоже не восхищался Шерлоком, он принимал его таким, каков он есть. Он считал его равным, он стимулировал его интеллект, подогревал интерес. Рядом с Мориарти детектив чувствовал то же, что и Джон, когда они ввязывались в очередное приключение: адреналин, легкое возбуждение и… удовольствие? За неимением более точного слова Холмс остановился на этом.
Определенно, Джим вызывал в нем что-то темное, эгоистичное, похожее на жадность. «Мой враг…». Такое же чувство, только более откровенное, он видел в глазах Мориарти. Это желание обладать новой совершенной игрушкой коробило детектива, но и отчасти льстило неискушенной страстью натуре. Его так не желал никто. Его вообще не желали. Кому нужен асексуальный фрик-детектив?! Разве что такому же не прижившемуся в мире социопату.
Когда Майкрофт позвонил брату после инцидента с самолетом и сообщил, что Джим у него, Шерлок не поверил. Мориарти не мог дать себя поймать просто так. Майкрофт тоже не верил в удачу и ждал, когда консультант выдвинет условия или потребует позвать его брата. Но и этого не произошло. Джим молчал, и будто прислушивался к себе, ожидая чего-то. Устав от бесплодных попыток разговорить консультанта, Майкрофт приказал допросить его «по всей форме», но жесткий допрос также не дал результатов. Холмс не мог так долго держать пленника без веских обвинений, поэтому, когда он почти сдался, Мориарти заговорил сам. Джим начал спрашивать о Шерлоке. Взамен он выложил имена некоторых своих информаторов в спецслужбах и обмолвился о существовании некоего кода.
Тем временем, ожидая вестей от брата, детектив успел испытать легкую обиду и разочарование оттого, что Джим не воспользовался шансом и не потребовал встречи с ним. Это не Майкрофт должен был нести ответственность за его допрос, а Шерлок. Ведь детектив лучше, чем кто-либо, знает, кто такой Мориарти. Но как бы Холмс не желал навестить своего лучшего противника, его брат старался держать Шерлока подальше от консультанта. Все раздражение по этому поводу доставалось, конечно же, Джону, миссис Хадсон и квартире. Холмсу срочно нужна была работа и подальше от дома. История Генри Найта из Дартмура и кролика из Баскервилля подвернулась очень кстати. Но позже, на всякий случай, Майкрофт все-таки прислал инспектора Лестрейда, чтобы приглядеть за братом.
Тогда детектив так и не решился рассказать Уотсону об истинной причине своего беспокойства. Это заставило бы доктора задавать ненужные вопросы, а Шерлок почему-то не хотел обсуждать Мориарти даже с Джоном. Глупо, но он боялся, что Джим предал его, заинтересовавшись братом. Доктор назвал бы это ревностью.
Поездка в Баскервилль многое изменила. Особенно в их отношениях с Джоном. Поэтому, когда Шерлок узнал, что Мориарти отпустили, этот факт не вызвал в нем какого-либо душевного трепета. Только изумление, когда Майкрофт предоставил ему фотографии, на которых была исписанная его именем камера. Может быть, это случилось, потому что Джон к тому времени для Шерлока стал значить гораздо больше, чем друг, также как Мориарти значил для него гораздо больше, чем враг, даже тогда, когда Шерлок еще не осознавал этого.
Новое искушение для Холмса началось вместе с новой Большой Игрой, когда Джим уже сам потребовал Шерлока. Их встреча произошла в суде.
Холмс еле подавил улыбку.
Тогда, перед заседанием, Уотсон оговорился и посоветовал быть собой. И Шерлок его послушался…
***
Джим легко улыбался ему и жевал жвачку. Он явно нервничал вблизи Холмса и с нетерпением ждал, что тот скажет о нем. Похоже, Шерлок не разочаровал его.
Паук - вот кем он считал Мориарти, оплетшим паутиной детектива с головы до ног, вливающим едкие соки, чтобы переварить добычу. Доверять пауку бессмысленно и небезопасно. Джим охотился на Шерлока, а Шерлок притворялся добычей. Мориарти не только вызывал интерес у него, но и раздражение, которое он срывал на присяжных и юристах. Неудивительно, что, в конце концов, его заперли по соседству с Джимом. Они чувствовали друг друга даже через стену. Когда охранники ушли, Мориарти подошел к решетке и прислонился к ней, чтобы хоть краем глаза увидеть детектива. Холмс сделал тоже самое. Они даже могли дотронуться до руки друг друга, расстояние между камерами позволяло. Разговаривать было запрещено, но Джим спросил тихо вслух:
- Хочешь курить? Могу дать жвачку.
- Помогает? – через решетку было плохо видно лицо собеседника, зато прекрасно слышно чавканье.
- Отвлекает.
- Нет, не хочу.
- А чего ты хочешь? – голос приобрел высокие тона.
- Чтобы ты остался там, где сейчас, – «Чтобы мне не пришлось постоянно выбирать между тобой и Джоном».
- Тогда игра окончиться и тебе станет ску-учно, – Джим окончательно настроил себя на спектакль.
- Это не игра, в игре есть правила. Это хаос.
- Это сопротивление стагнации, Шерлок.
- А что нужно тебе?
- Твое сердце, – почти серьезно ответил Джим.
- Кто бы мог подумать! Боюсь, тебе оно не подойдет, – довольно умело передразнил интонации оппонента Холмс.
- Противоположности – это всего лишь иллюзия. На самом деле, между нами нет разницы.
- Сказал паук бабочке.
- Паук?! Фу, не люблю насекомых. Лучше Кукловод. Или Сказочник. Я придумываю сюжеты, а люди их разыгрывают.
- Ну, ты же назвал меня Девственником, – с какой-то детской обидой произнес детектив.
- Разве это не так?! Ты же у нас непорочнейший из ангелов, Ш-шерлок, – по-змеиному прошипел имя Холмса Джим.
- Моя личная жизнь тебя не касается. Как знать, может быть, я исправил это упущение, – это было глупое, неаккуратное подначивание, но Мориарти на него попался.
- Тогда я… - Джим вжался в решетку.
- Сердце выжжешь? – бессильная ярость противника только добавляла ему превосходства. Шерлок был, как всегда, холоден и уверен. - Как бы тебе не ошибиться в поисках сердца! – он вытянул руку через решетку и накрыл ею пальцы Мориарти, не дав отпустить прутья.
Джим вздрогнул и закашлялся, подавившись жвачкой. Он быстро отпрянул от решетки, все еще чувствуя прикосновение Холмса.
Им давно надо было поговорить друг с другом, но этот шанс был упущен. Все равно никто из них не имел понятия, как это правильно делать. Поэтому каждый был собой, и каждый заблуждался в меру своих возможностей…
***
Шерлок подвигался на полу. Ноги занемели сидеть в одной позе. Пришлось тихо встать и присесть за лабораторный стол так, чтобы не разбудить Джона. Он всмотрелся в пробирки с разноцветными жидкостями и подумал, что такие же разноцветные маски присущи и Мориарти.
Сначала ему были противны гротескные роли, которые примерял на себя Джим: Джим из Ай Ти, злодей-консультант, актер Ричард Брук, безумный сказочник. Какая из этих масок была истинным лицом? Никакая? Заигрывания Мориарти напоминали исследования или неумелые ухаживания школьника. Шерлок знал это по себе. Когда-то он пытался делать хоть что-то как все, но это было надежно похоронено в глубинах памяти. Сначала покрасоваться внешностью, потом, если не выйдет, покорить романтикой и подарками. И разве вина Мориарти, что романтика в понимании детектива - это место интересного и сложного преступления.
Шерлок вспомнил юношеские годы и сглотнул. К щекам тут же хлынула кровь. «Закрыть эту папку! Переместить в Корзину. Удалить совсем. Да, подтверждаю! Вернуться к папке «Джим». Открыть предыдущий файл».
«Чертоги разума» послушно выдали самые расхожие фразы преступного консультанта: «Я тебе сердце выжгу!», «Я твой должник, Шерлок!», «Как остаться в живы-ых?» Слова прозвучали в сознании так, будто бы на яву. Шерлок вздрогнул и поморщился, с трудом подавив желание проверить Джона. На самом деле, Джим ошибался: его сердце было отдано и в то же время было бесхозным. Шерлок не хотел вспоминать, но может так ему будет легче решиться. Он дал команду открыть папку Джона и разблокировать файл, хранящийся там…
***
… - Что значит быть парой, Джон?
Столь неожиданный вопрос застал Уотсона врасплох:
- Парой?!
Холмс промолчал, он не любил когда переспрашивали.
Уже прошла неделя с тех пор, как они начали скрываться от правосудия по захолустным отелям пригорода. Особенно их не искали, Майкрофт и Лестрейд позаботились об этом, но показываться на людях они все равно не могли. Благодаря Мориарти Шерлока считают мошенником и преступным гением, когда сам злодей, якобы оказался лишь невинной жертвой авантюры Холмса. Все перевернулось с ног на голову, и детектив с трудом представлял, как все исправить. Единственный кто с ним оставался, был верный Джон. Он придавал Шерлоку мужества, и Холмс совершенно не понимал, почему о нем так заботятся. Никто не мог так долго терпеть его. Разве что брат, но Джон не был братом.
Доктор замер, поправляя одеяло. Посмотрел на Шерлока в надежде, что детектив шутит, потом откашлялся и вздохнул. Они должны были готовиться ко сну, но детектив все еще стоял одетый в свитер и кепку, скрывающую его волосы. Джон нахмурился в поисках нужных слов.
- Джон?...
Уотсон оправил пижамную куртку и подошел ближе к Шерлоку.
- А… к чему это? У тебя…
- Мне просто нужно знать, – перебил детектив и ощутил легкое смущение.
Джон стоял перед ним во фланелевой пижаме, в той самой, в которой он спускался когда-то, чтобы угомонить скрипичную трель, и рядом с ним Холмс чувствовал родной, домашний уют, исходящий, казалось, от всего существа доктора.
- Хм… Быть парой… Быть парой значит нести ответственность друг за друга, любить друг друга, уважать… - скулы доктора слегка покраснели, и он отвел глаза от своего соседа. Шерлок слишком часто вгонял его в краску и каждый раз по новому поводу.
- Любить? Ты имеешь в виду секс?
- Не только его. Точнее не столько… Шерлок, ну вот зачем все это на ночь глядя?! – доктору явно не нравился этот разговор.
- Объясни до конца, Джон… - Шерлок помедлил, будто вспоминая выученный урок: - Пожалуйста, - вежливые слова и умоляющие выражение на лице всегда действовали на доктора положительно.
И Джон сдался, хмуро посмотрев на Шерлока:
- Э-э… любить - испытывать симпатию и притяжение к своему партнеру вне зависимости от физической близости, если так тебе понятнее.
- Разве это не похоже на дружбу? – Холмс выжидающе поглядел на доктора.
- Не совсем, Шерлок… - Джон поджал губы, не решаясь продолжать эту тему, и дело было не только в том, что он начал догадываться к чему приведет их разговор, но и в том, что он сам не очень хорошо понимал, что значат постоянные отношения. Как бы он ни стремился к постоянству, слово «брак» его настораживало.
- Хорошо, продолжай.
- Уфф… Я, если честно, и сам не очень понимаю, что это значит. Можно прожить всю жизнь с одним человеком и даже не знать его по-настоящему. Я могу сказать только то, как я это понимаю. Быть с кем-то - значит принимать человека таким, каков он есть, доверять ему, прощать, отдавать всего себя и при этом… быть собой, – растерянно закончил Джон, осознав, что он только что описал как раз свое отношение к Шерлоку.
Детектив тоже это понял:
- Из твоих слов выходит, что мы тоже пара. Ты помогаешь мне в расследованиях. Хотя, твои рассуждения и далеки от сути, они, порой, подсказывают мне верное направление. Ты единственный, кто восхищается моими способностями, прощаешь мне то, что другие бы не простили, защищаешь меня и ты… до сих пор со мной.
- Да, ты прав. Ох, я не умею объяснять! – Уотсон в отчаянии закрыл лицо руками.
В ответ Шерлок напрягся, превратившись в ледяную статую: кожа побледнела, уголки губ опустились, а взгляд обратился в себя.
- Я понял тебя. Ты хочешь сказать, что не испытываешь ко мне… чувств.
- Нет, Шерлок, нет! Я люблю тебя! – Джон ошарашено замолчал. - О, Господи! Но это другая любовь. Ты просто путаешь любовь и дружбу.
- Я совершенно запутался. И теперь жалею, что начал этот разговор, - пробормотал Холмс.
Джон заметил, как зажегся и тут же погас огонек надежды в глазах друга, и пожалел о том, что поспешно сказал ему.
- Шерлок, прости… - он дотронулся до его плеча. - Как тебе еще сказать! Я не хотел тебя обидеть… - Холмс выглядел по-настоящему несчастным. - Ты застал меня врасплох. Шерлок, подойди ко мне, – доктор потянул его за рукав.
Шерлок покорно следовал за ним.
- Зачем?
- Пожалуйста, – Джон усадил его на кровать, развернул за плечи и снял кепку. - Да, вот так, теперь сядь напротив меня. А теперь закрой глаза…
- Джон… - глухо прозвучал голос детектива.
Набравшись смелости, Уотсон притянул его к себе и осторожно поцеловал его губы. Он углубил поцелуй, пробравшись языком между зубами, задевая чужой язык, и тут же отстранился, внимательно наблюдая за Холмсом. Сердце Джона колотилось, как бешеное. На лице Шерлока отразились испуг и замешательство, почти то же самое испытывал и Джон, несмотря на то, что когда-то в прошлом он проводил над собой и такой эксперимент. Конечно, доктор догадывался, что рано или поздно Шерлок заведет с ним подобную беседу или неловко даст понять, что его волнует, но он не был готов объясняться с ним сейчас. Учитывая критерии отбора, мнение о человечестве и женщинах в частности, если кто и мог заинтересовать детектива, то это представитель его пола, поэтому день, когда он осознает свое влечение к Джону, было только вопросом времени.
Шерлок опустил голову и попытался прийти в себя. Он с трудом боролся с привычкой сложить руки под подбородком и начать объяснять, раскладывать для себя по полочкам все произошедшее. Он не знал, что надо делать. Для него подобное поведение Джона было весьма неожиданным. Несколько раз он старался представить свой первый настоящий поцелуй, но данных для достоверной фантазии было недостаточно. Теперь у него есть воспоминание, которое можно будет воспроизводить в уме до бесконечности: гладковыбритую кожу, теплые сухие губы, еле заметный запах одеколона, ощущение мягкой пижамы под рукою, крепкие руки, скольжение чужого языка, от которого слегка покалывает внизу живота и пробегает нервная дрожь… Пусть он пребывал в замешательстве и не сумел ответить на этот поцелуй, но он все-таки был. Самый настоящий.
- А теперь скажи мне, ты о чем-нибудь думал во время поцелуя? – прервал растерянное молчание Джон.
Шерлок моргнул. Джон все чаще удивлял его.
- Да, разумеется, я всегда думаю, если не нахожусь в состоянии сна.
- О чем ты думал сейчас?
Шерлок, все еще смущенный произошедшим, замешкался: нужен ли развернутый ответ, или можно ограничиться краткой формулировкой: «Мне понравилось, Джон»? В конце концов, он предпочел развернутый ответ:
- Я думал, что у тебя также хорошо выбриты щеки, как раньше, несмотря на то, что тебе пришлось сменить любимую бритву. Мой одеколон идет тебе. Ты стирал эту пижаму не меньше десяти раз. Ты закрываешь глаза во время поцелуя, и у тебя разглаживаются морщинки на лбу, твой пульс был чаще моего на семь ударов. Вязкость слюны…
- Достаточно, – прервал его Джон, пока друг не начал рассказывать о вкусе. Он вздохнул и продолжил: - В этом-то все и дело, когда ты найдешь своего…свою… пару, пусть будет так, тебе не нужно будет так тщательно анализировать его. Тебе будет хорошо и так, не предугадывая каждое действие партнера. Он будет не только дополнять тебя, не только понимать тебя, но и будет твоим отражением.
Шерлок с горечью произнес:
- Второй я. Но двойников не существует. Я уникален в своем роде, - ему стало зябко, хотелось прилечь и свернуться в комок под одеялом.
Холмс подумал, что единственный, кого он старался не анализировать, не углубляться в детали был Джим. Но не потому, что в первый раз обманулся его маской, а потому что просто не хотелось.
После тяжелой беседы Шерлок предпочел оставить Джона. Он какое-то время бродил вокруг отеля и лишь под утро вернулся в свой номер, прекрасно зная, что доктор так и не сомкнул глаз.
Джон сильно переживал из-за Шерлока, из-за своей глупости, из-за того, что подставил под удар их дружбу и судьбу самого детектива, ведь он не мог, как его гениальный сосед, просто взять и удалить лишний файл. Он всегда будет помнить этот разговор, поцелуй и чувства, которые он вызвал. Весь следующий день они провели в своих номерах, а послезавтра детектив поразил доктора тем, что, как ни в чем не бывало, попросил Джона сделать ему кофе, потому что местное кофе ему не нравилось, фыркал на статьи в газетах и, казалось, совершенно не помнил их разговора. И поцелуя...
***
Шерлок захлопнул и заблокировал обратно файл, убирая его подальше. Он никогда его не удалит, просто не сможет. В глазах и носу защипало. Детектив потер их, списав все на усталость. Он оглянулся на Джона и тихо улыбнулся, словно прося прощения. Просить прощения он мог только у него. Холмс взял телефон и отправил смс:
«Приходи на крышу Бартса. У меня есть кое-что для тебя. ШХ».
Второе послание он отправил брату. Он должен вовремя отвлечь Джона и подстраховать Шерлока.
Теперь осталось только ждать. От постоянного напряжения снова начиналась мигрень. Надо покрепче сжать голову руками и сосчитать до ста, в детстве это помогало.
Через час Уотсон проснулся оттого, что звонил его телефон. Он в ужасе сжал трубку, слушая торопливые объяснения на другом конце. Его брови были нахмурены, и Шерлок почти завидовал его способности так переживать за других людей.
- В миссис Хадсон стреляли, – словно не веря в происходящее, произнес Джон.
- Кто? – совершенно безразлично ответил ему Шерлок.
- Кто-то из твоих потенциальных убийц. Ужас-ужас-ужас… - запричитал Уотсон.
- Езжай. У меня дела. Я должен подумать, – Холмс говорил равнодушно, но старался не переигрывать.
- У тебя дела?! – пораженно воскликнул Джон.
- Да.
- Тебе что стало наплевать на нее?! Ты чуть не убил человека, задевшего ее!
- Она моя квартирная хозяйка.
- Она умирает! Ты – машина! Ну, и черт с тобой! Черт с тобой, сиди здесь в одиночестве! Знаешь, я был не прав, говоря, что ты изменился. Ты не стал человечней. Иногда ты напоминаешь мне Мориарти. И с каждым разом все больше! Вот, где два сапога - пара!
«Возможно, ты прав».
- Только одиночество и бережет меня, – «От бесконечных разочарований», – как же тяжело дались Шерлоку эти слова.
Джон помялся в дверях.
«Ну, давай же, поверь мне и беги к миссис Хадсон!»
- Нет. Людей берегут друзья, – Джон не сдержался и хлопнул дверью.
«Я знаю. Я подвел тебя, Джон. Ты даже не представляешь как».
Три минуты спустя, на телефоне детектива высветилось долгожданное смс:
«Я жду… ДМ».
Утро I. Джим.
В его телефоне играли Bee Gees: «… stayin' alive, stayin' alive!» А Джиму слышалось: «… останься живым, останься живым!» А он не знал, как остаться живым. Смысл жизни для него потерян. Его окружают тоска и скучное болото. Золушка потеряла вторую туфельку, и принц не найдет ее, ведь принцы не обладают детективными способностями.
Сказки заканчиваются, вот в чем дело. Свой экземпляр братьев Гримм Джим отдал Шерлоку, но сказки не интересны детективу. Холмсу интересна лишь Игра. Ему нет дела до чувств и личности второго игрока. Если бы Джим был всего лишь Ричардом Бруком, то его не ждало бы ничего существеннее презрения от гениального детектива. Шерлок доказал это на примере Джима из IT. Но Мориарти не жалел себя, нет. Он и раньше был никому не нужен. Он сделал себя необходимым. Он сделал себя решением чужих проблем. Преступным консультантом. Джим может исполнить любое ваше желание, кроме своего. Ему не к кому обратиться. Увы, на свете нет консультаций по привлечению социопатов.
Джимом овладела веселая злость. Беретта оттягивала карман. На минуту ему захотелось пустить пулю прямо в Холмса, но он поперхнулся от этой мысли. Он и сам до конца не понимал, чего он хочет: смерти детектива или дать тому выиграть. Такая детская непосредственность, каприз: или моя игрушка, или ничья. Джим всегда был жадиной.
Был и другой путь, и Мориарти учел его. Разочарование в кумире ввергло его во прах. Нет, не доктор Уотсон был самым преданным фанатом Шерлока Холмса, а он - Джим Мориарти, но объект поклонения не принял его подношения, и он оказался не удел. Джим и сейчас готов молиться на детектива, только бы тот принял его, заметил его усилия, его тоску.
Наконец-то дверь чердака отварилась, выпуская на крышу детектива, и Мориарти вздохнул от облегчения. Ему не придется больше находиться наедине с собой.
Шерлок двигался плавно, словно подкрадывался к добыче. Джим сидел на ограждении в пол-оборота к нему. Губы сами растянулись в слабой улыбке. Жалкая улыбка загнанного в угол человека, но детектив не увидел этого. Он лишь увидел мелькнувшие в темном взгляде сумасшедшие искры и готовность в любой момент преподнести неожиданный сюрприз, когда преступник обернулся к нему.
- О, вот мы и встретились, Шерлок. Мы с тобой и наша проблема. Последняя проблема. Как остаться в живы-ых, - пропел Джим и выключил телефон. - Скука. Такая хроническая скука, – начал играть Мориарти, показывая в воздухе ладонью, насколько его достал этот неправильный, похожий на муравейник, мир. - Всю свою жизнь я гнался за драйвом. Ты был лучшим драйвом. А теперь я его лишен, потому что сокрушил тебя. И знаешь, в конечном итоге, это было легко. Придется снова забавляться с заурядными людьми, получается, ты тоже зауряден, как все они. Что поделать… - интонации сменяли друг друга, и Шерлок невольно вслушивался в этот голос. Во фразе про заурядных людей ему послышалось неподдельное отчаяние. Так человек кричит СОС, пытаясь спастись с тонущего корабля. - А ты ведь засомневался, что я существую?
Джим и сейчас не упускал возможности покрасоваться. Он встал и подошел к Холмсу, давая немного времени разглядеть себя. Шерлок и так его не забудет, если останется в живых.
Холмс серьезен, и впервые в жизни он уделяет столько внимания Джиму. Мориарти нарядился для него. Как и тогда, в бассейне, на нем фирменный любимый Westwood, идеальная прическа и пальто, правда, короче, чем у детектива. Левый карман оттягивает что-то тяжелое. Мориарти, видимо, рад его видеть, как когда-то Шерлок. Судя по весу – Беретта. Поэтому надо быть осторожнее, люди Майкрофта ждут внизу, а здесь его никто защищать не будет. Разве это не свобода, не наивысшее наслаждение, оставаться один на один со смертью?
А дальше они играли свои роли. Джим ходил вокруг детектива. У Шерлока же был включен телефон, который он спрятал в рукаве, и он знал, что надо говорить, чтобы вытянуть из Мориарти признание. Как будто они специально разучивали текст, до тех пор, пока Джим раздраженно не заорал:
- … ДУБИНА! – в ответ на реплику Холмса о несуществующем коде.
Шерлок вздрогнул и слегка отшатнулся от консультанта. Это привело Джима в себя. Он продолжил тише, но, уже переигрывая, начиная нервничать из-за своего промаха. В его планы не входило отталкивать детектива. Только указать направление полета.
- Это всего лишь набор цифр, совершенно бессмысленный. Ты, правда, думаешь, что пара строчек компьютерного кода разрушит мир вокруг нас?! Я разочарован, очень разочарован, заурядный Шерлок.
Крик Мориарти, словно заставил Холмса очнуться. Должно быть, какое-то колдовство, хотя Шерлок никогда не верил в мистику. Еще минуту назад он вслушивался в глубокий изменчивый тембр голоса и был почти готов признать нечаянную правоту Уотсона об их похожести, но внезапная вспышка гнева разрушила эту иллюзию, будто карточный домик. Шерлок перестал узнавать себя в Мориарти. «Нет, я не такой. Он - не я. Я другой». Паническая мысль возвратила его на землю, заставила отшатнуться в страхе, припомнить, ту ужасную галлюцинацию, искривленное лицо в защитном шлеме возле Баскервилля. Детектив не сразу смог побороть себя, чтобы перестать видеть перед собой оживший кошмар. Холмс чуть не сломал игру, он почти механически произносил следующие фразы, пока самому Мориарти не надоел весь этот фарс. Джим кивнул в сторону края:
- Давай уже заканчивать! Действие последнее. Крыша высокого дома отлично подходит.
Мориарти улыбнулся, сейчас он увидит великое падение своего божества. Может быть, он переживет это, может он даже научится с этим существовать. Ведь существуют же как-то эти скучные людишки без душ и без мозгов. А если Шерлок не прыгнет, то у него есть действенный мотиватор.
- Подходит для чего? Ну, конечно… Самоубийство.
«Надо дать сигнал людям Майкрофта, чтобы начали подготовку», - Шерлок не знал, как остановить Мориарти иным способом, поэтому ему оставалось только сыграть свою партию до конца. Главное - потянуть время, пока не появится Джон. Сердце сжималось от того, что придется вскоре пережить другу. Кажется, он действительно становится заурядным человеком.
- Гениальный детектив оказался прохвостом! В газетах написали – значит, все правда. Я люблю прессу. Все ее сказки. И сказки братьев Гримм тоже, – вкрадчиво напомнил о книге Мориарти.
«Вопрос только в том, читал ли ты внимательно», - хихикает про себя Джим.
Они оба подошли к краю, как будто собрались прыгнуть вместе. На секунду эта идея поселилась в голове консультанта.
- Я докажу, что ты сумел создать несуществующую личность! – до Шерлока не сразу доходит смысл вольной или невольной подсказки. Его злили кривляния Мориарти. Чего он ждал от этой встречи? Конструктивной деловой беседы?! Их орбиты слишком разные, чтобы хоть раз пересечься.
- О-о, покончи ты с собой, меньше усилий!
Они глядят в бездну вместе. Каждый в свою.
- Ну что? Уважь. Пожалуйста! – писклявым тоном попросил Джим. На самом деле ему страшно. А вдруг у него получится выиграть?
- Ты сумасшедший!
«Ну, конечно, сумасшедший, дорогой! Только сумасшедший мог влюбиться в Шерлока Холмса».
Детектив тряханул его за отвороты пальто, едва не скинув на пешеходную дорожку. Джим замахал руками. Этого не было в сценарии. Он не должен умирать. По крайней мере, первым.
- Только что догадался?! Хорошо, я могу тебя мотивировать. Не умрешь ты – умрут твои друзья.
Джим восстановил равновесие, Шерлок отпустил его. Он сглотнул. Все-таки, это был довольно интимный момент. Он видел губы Холмса так близко и впервые видел живые эмоции на обычно бесстрастном лице. И пускай это были злость и гнев, он расшевелил это каменное изваяние ангела.
Детектив был с ним не согласен. Шерлок ждал этого момента, ему необходимо было услышать угрозы от Мориарти, чтобы окончательно рассеять все сомнения. Джон, Лестрейд, миссис Хадсон. Предсказуемый результат.
Джим продолжал:
- Можешь сделать со мной все что угодно: можешь стукнуть, можешь в полицию сдать, хоть пытай, - он говорил это с такой страстностью, будто перечислял свои сексуальные фантазии, - мои люди все равно нажмут на спусковой крючок, и трем твоим друзьям придет конец. Только если… - его дыхание обожгло Шерлоку щеку, отчего по телу детектива пробежали мурашки.
- Я не покончу собой, завершая твою сказку…
- Возбуждает, согласись?
Пожалуй, был возбужден здесь только Джим. Близость Шерлока и собственной гибели опьяняли его настолько, что еще немного и сдерживать эрекцию станет невозможно.
- И уйду я опозоренным…
- Но в этом же весь смысл. А, появились зрители…
Видимо, реплики Холмса слушал не только Джим. Майкрофт вовремя собрал массовку, но Джона еще нет. Нет главного свидетеля.
- Твой выход, Шерлок. Я уже рассказал тебе конец. Убийц остановит только твой прыжок с крыши. Я точно это делать не буду.
Холмсу ничего не оставалось, как встать на узкий парапет и ощутить слабый ветер, растрепавший его кудри. Он чувствовал себя королевским офицером, стоящим на доске и готовым свалиться за борт, подгоняемый злобным пиратом. Джимми-пират. Определенно, Мориарти роль пирата подходила больше, чем Шерлоку. «Веселый Роджер» - его флаг.
- Подари мне одну минуту. Одну минуту в одиночестве. Пожалуйста.
Холмс не умел просить, но Джим готов был исполнить его последнее желание.
- Подарю, - с какой-то непонятной интонацией ответил Мориарти, словно ждал, что Шерлока в последний момент посетит озарение. Ответы на все вопросы бытия и загадку гениального преступника, в том числе.
Король должен быть великодушным, и Джим даже отошел сторону, чтобы не мешать. Более того, повернулся к детективу спиной. Чтобы тот не задумывал, он не станет нападать со спины.
***
Чертоги разума работали по максимуму.
Если бы дело было только в смерти Шерлока, это было бы скучно, а Джим не любил скучать, значит, должен быть черный ход. Чит-код или стоп-слово. Именно. Слово, по которому убийцы поймут, что встреча прошла успешно. Что-то простое, что нельзя произнести просто так во время разговора. Думай, Шерлок, это ты умеешь лучше всего.
И его мысли проносятся со скоростью света: «Закончить сказку… братья Гримм… добавить перекрестные ссылки… Чем заканчивается «Белоснежка», Джон?...»
«Ха! Вот и ответ. Правильный ли?»
Но Шерлок медлит. Прежде чем обернуться, Холмс оглядел пространство перед собой и вспомнил свою нерешительность по отношению к Уотсону, его последнее разочарование в детективе, когда доктор ринулся спасать миссис Хадсон. Наверное, он упустил момент все исправить. До этого они говорили о чувствах. И сказках…
Шерлок самонадеянно выключил телефон. Потом рассмеялся.
Джим вздрогнул и резко обернулся к нему. Если бы Холмс видел его в этот момент, он успел бы прочесть смертельный испуг на лице консультанта.
- Что?! В чем дело?! Что я упустил?! – требовал ответа Мориарти.
Но Шерлок весело, по-мальчишески, спрыгнул с парапета и подошел вплотную к своему сопернику. Он улыбнулся еще шире, заметив растерянность и замешательство на лице Джима.
- Ты не убьешь их, - уверенно произнес детектив. – Есть что-то, что может остановить снайперов. Я прав? Какой-нибудь знак, цифра. Слово, - последнюю фразу Холмс выделил особо. – И мне не надо будет умирать, – «И тебе. Ведь тебе будет скучно без меня».
Шерлок обошел вокруг Джима. Ему не хотелось, чтобы тот увидел тень надежды, мелькнувшую в его глазах.
Но Мориарти все равно не заметил бы этого. Ему так хотелось победить детектива, показать чему он научился за эти годы, увидеть поражение на лице Шерлока, раз он не мог вызвать в нем иных чувств. Внутри Джима закипала ярость от бессилия, что-либо изменить в их раскладе. Ведь он его сделал таким. Да. Это Холмс указал когда-то давно на его ошибки, даже не зная об этом, показал, что на свете есть такие же, как он, Джеймс, стоящие выше других. Уже ради этого стоило убивать Карла Пауэрса. Но при первой их встрече Шерлок, вместо того чтобы признать их духовное родство, попросту растоптал его чувства. Чтож, детектив сделал свой выбор, и у Мориарти не осталось иного выхода, кроме как поступить с Шерлоком также. Сжечь его сердце, как он сжег его. Ибо, с тех пор, как он узнал о Джоне, в груди Джеймса бился только пепел, и его частицы, струясь по венам, отравляли разум.
Мориарти взял себя в руки и вернул усмешку оппоненту:
- Ты думаешь, что сможешь заставить меня передумать?
- Да, - уверенности Шерлоку было не занимать.
А Джиму хотелось выть от его категоричности. Холмс ведь ничего не понимает! Ни-че-го!
- И ты тоже знаешь это, - детектив продолжал ходить вокруг него, словно затягивая петли на шее консультанта.
Джим все же уловил взгляд Шерлока. Он не блефовал. Холмс разгадал последнюю загадку. Им не нужны были слова, как остальным людям. Ну что ж, значит, пришла пора прощаться.
- Шерлок, и твоего брата, и всю королевскую рать мне удалось оставить с носом, – сказал Джим.
Теперь Холмс и Мориарти стояли друг напротив друга: как противоположности, как неправильные отражения. Джиму доставило немало удовольствия наблюдать, когда детектив еле заметно дернулся и скривился при упоминании Майкрофта Холмса.
- Я совсем не похож на своего брата, - поджав губы, ответил Шерлок. - Я - второй ты. Способен на что угодно. Брошусь в огонь, сотворю то, что несвойственно обычным людям. Хочешь пожать мне руку в аду, я не разочарую тебя, уверяю, - Холмс произнес эти слова так настойчиво и проникновенно, что ему нельзя было не поверить.
Мориарти еле заметно вздрогнул. Он не собирался идти на поводу у лживых заверений Холмса.
- Не-е-е. Треп и бравада. Не-ет. Ты скучен и зауряден, а все потому, что ты на стороне ангелов, - насмешливо произнес Джим. Только ему удавалось вложить столько эмоций в свою мимику: и горькую иронию, и ожидание, и разочарование. Только Мориарти удавалось так уязвить Шерлока Холмса.
Самому Холмсу игра в поддавки уже давно надоела. Он чувствовал, как упускает Мориарти. Если бы им удалось нормально поговорить еще тогда, на безумном чаепитии.
Шерлок поморщился. Голова начинала болеть от переполнявших ее мыслей и вариантов развития событий. Мигрень, спутник его гениальности, подталкивала Холмса к краю, к безраздельному желанию как можно быстрее разобраться с проблемой. Наверно, поэтому Шерлок ответил Джиму резче, чем собирался это сделать:
- Возможно, я по виду и ангел, но не вздумай допустить, хоть на одну секунду, что я ангел по существу, - это было меньше того, что он хотел сказать, но этого было достаточно для того, чтобы дать понять, что все разыгрываемое представление – фальшивка, театр абсурда для двоих. Даже если Шерлок и заложники останутся невредимыми, Джиму не уйти с крыши живым. Впрочем, об этом Джим знал и так, а теперь еще и знал, что Холмс догадался о сути его обмана с кодом.
- О, я понял, - миг, и выражение задумчивости на лице Мориарти сменилось радостью. – Ты действительно не такой. Ты вовсе не зауряден. Ты - второй я. Второй я! – Джим напрягся, словно готовясь к чему-то, и протянул руку. – Спасибо, хвалю! Пока я жив, будут живы и твои друзья, - Шерлок ответил на рукопожатие. Правой рукой на правую. Он сжал руку также сильно, как сделал это Мориарти. Детектив чувствовал, как бьется под тонкой кожей бешеный пульс.
Холмс засомневался. Кажется, что-то пошло не так. Он попытался вырвать свою ладонь, но Джим не дал ему этого сделать.
- Вот и выход… - продолжил Мориарти. – Счастливо оставаться! – он стремительно опустил левую руку в пальто и нащупал пистолет.
Шерлоку ничего не оставалось, как следить за происходящим финалом. Он же заметил пистолет, как же он мог допустить такой исход?!
Остальное в комментариях
Автор: shelly888
Категория: слэш
Жанр: ангст, драма
Пейринг/Герои: Шерлок/Джим
Рейтинг: G
Размер: миди
Дисклеймер: не мое
Размещение: с разрешения автора
Саммари: У Шерлока есть одна длинная ночь и одно утро, чтобы сделать выбор и спасти, возможно случайно, чью-то жизнь. Не только Джона.
Часть 1.Ночь I. Шерлок.
Стук-тук, стук-тук... Равномерные удары мячиком о стену. Ритм сердца, бесстрастно бьющегося в груди. Приближающиеся шаги за дверью. Пульсирующий ток времени, соединяющий горизонты событий…
читать дальше Шерлок сидел на полу, опираясь спиной на дверцу, встроенного в лабораторный стол шкафа, и бросал мячик в стену напротив. Мячик стукался об пол и отлетал прямо в руку. Холмс совершал действия автоматически, ибо его сознание было занято упорядочиванием мысленных схем и устранением ошибок в собственных заключениях. Перед глазами в «чертогах разума» вспыхивали слова, образы и тянущиеся вдаль ассоциативные ряды. Единственным фактором, который мешал конструктивному анализу, являлась случайно закравшаяся ошибка, след предыдущего файла из папки «Джон». Любая попытка устранения данной ошибки приводила к системному сбою, тогда Шерлоку пришлось признать, что присутствие в размышлениях Джона может означать либо не до конца подавленные эмоции, либо работу подсознания, подсказывающего, что при рассмотрении текущего вопроса была замечена неучтенная информация.
Как бы то ни было, за Уотсоном обещал присмотреть Майкрофт. Это был тяжелый разговор, иначе у них с братом не получалось. Но в этот раз им придется работать сообща...
***
- С нами действительно что-то не так, раз мы можем так легко причинять боль тем, кто остался рядом с нами. Раз мы способны пожертвовать всем ради мифического общего блага. Что ты чувствуешь, Майкрофт?
Старший брат поморщился. Каждый раз, когда они с Шерлоком встречались, Майкрофту Холмсу хотелось курить.
- Разочарование.
Шерлок кивнул. Он тоже чувствовал разочарование в себе, как и его брат. Даже в критической ситуации он не мог ощутить в себе переживаний; эмоции удалялись куда-то на задний план, сливаясь с подталкивающим вперед «надо». Надо сделать так, чтобы все получилось, чтобы все было по-прежнему. Шерлок уже не мог представить себе привычный образ жизни без Джона.
- После, когда все закончится, я поговорю с инспектором Лестрейдом. Он до сих пор мучается сомнениями в связи с Мориарти. К тому же, необходимо подготовить почву к твоему возвращению. Ведь ты собираешься вернуться? Грегори…
- Грегори?! – приподнял бровь детектив.
- Шерлок! - укорил его брат. - Что касается Джона…
- То он не будет слушать тебя, тем более твои дежурные фразы и соболезнования. А вот к миссис Хадсон можешь заглянуть, она единственная, кто тебя терпит.
Майкрофт проигнорировал слова брата:
- Ты уже поговорил с Молли? – детектив не ответил. - Что такое, Шерлок? Ты в чем-то сомневаешься?
- Нет, но код Мориарти…
- Фальшивка, и мы оба это знаем. Но Джеймс должен быть свято уверен, что обманул нас. Мы же договорились, Шерлок. Перестань искать несуществующее.
- Мне кажется, что мы все-таки что-то упускаем. Мориарти никогда ничего не делает просто так, и этот код должен иметь скрытое значение. Зачем ему привлекать к нему мое внимание?
- Шерлок, давай ты поломаешь над этим голову позже. Ты ведь уже переговорил с Молли? – Майкрофт умел быть настойчивым.
***
Шерлок встряхнул головой и отмёл воспоминания о разговоре с братом как не существенные в данный момент. Он разжал пальцы, которые на мгновение сильнее сжали мячик, и снова бросил его в стену. Он себя ничем не оправдывал. Он должен меньше думать о Джоне.
Сейчас мысли Холмса занимала только финальная проблема, озвученная Мориарти: как остаться в живых. Для Шерлока это означало дальнейшую жизнь в прямом смысле и в качестве консультирующего детектива. Ответ на этот вопрос, как и на загадку всей их Игры, он рассчитывал найти в книге сказок, присланной Джимом.
Сказки не были его сильной стороной, но даже в кажущейся абсурдной на его взгляд аллегории можно было разглядеть некую систему. К сожаленью, саму книгу пришлось оставить полиции, посчитавшей ее уликой против него, но Холмс и так помнил все, что он прочитал. Особого внимания заслуживали сказки, помеченные в содержании разными чернилами. «Ганзель и Гретель», например, отмечена красным. Помимо этой истории были выделены еще три: «Король с Золотой Горы», «Удивительный скрипач» и «Белоснежка».
Шерлок сложил пальцы «домиком», зажав между ладоней мячик, и мысленно восстановил сюжет сказки «Ганзель и Гретель». С этой сказки Мориарти начал вовлекать его в нескончаемую фантазию со сценарием известным только ему. Естественно, в реальности сюжеты не могли повторяться полностью, но общий смысл историй присутствовал.
Две из трех, помеченных красным, сказок уже свершились. Первая - это «Король Золотой горы», где Шерлок без труда узнал себя и «предавшего» его брата, а роль «черного человечка», без сомнения, пришлась по душе Джиму. К тому же, представление Мориарти в сокровищнице Тауэра весьма живописно иллюстрировало сюжет. Вторая сказка являлась аллюзией на друзей Шерлока. Удивительный скрипач приручил лесных зверей, с которыми ему стало скучно, а бедняк-дровосек, привлечённый музыкой, прогнал животных, освобождая скрипача от навязанных уз. Дровосек оказывается единственным в лесу человеком и подходящей партией скрипачу. Эта сказка являлась слишком прозрачным намеком на глубинную связь с Мориарти и трех жертв, выбранных им для «освобождения» Шерлока. В количестве жертв детектив не был уверен, но вряд ли злодей-консультант будет отходить от канона. Поэтому, когда Холмс оценил уровень опасности игры, то предпочел воспользоваться услугами Майкрофта. Но у них было слишком мало времени, чтобы разработать безопасный план. Они могли только надеяться, что Джим согласиться встретиться в месте, выбранном Шерлоком.
И вот, осталась последняя сказка, которая завершала сценарий. «Белоснежка». Детектив поморщился, вспоминая сюжет и глупость героини, обманутой Королевой.
Тем не менее, параллель была ясна. Два раза Королева-мачеха приходила к Белоснежке, два раза пыталась ее убить. Два раза Мориарти встречался лично с Холмсом. На третий раз принцесса умерла, но воскресла вновь, после чего злая мачеха была казнена. Третья встреча станет для детектива и консультанта последней.
Означает ли это, что Джим предвидит свой конец и обман Холмса? Или готовит другой финал? Шерлок надеялся переиграть Мориарти, даже если у него не получится сразу «воскреснуть».
Как консультирующий детектив он уже мертв, и все благодаря Ричарду Бруку. Доказать, что Холмс не злодей будет тяжело. Но вот хочет ли Мориарти его настоящей смерти, или он рассчитывает, что Шерлок избежит ее – трудный вопрос. Джим был слишком подвержен сиюминутным эмоциям, чтобы быть в чем-либо уверенным на его счет. Он то хотел привлечь внимание детектива, то ненавидел его, Холмс никак не мог понять его отношение к нему. Да и не пытался до сих пор.
Джон вошел в лабораторию, и Шерлок, отвлекшись от бросания мячика, произнес:
- Если бы у нас был компьютерный код, то мы бы обставили Мориарти в его же игре.
Он встал и, подойдя к столу, начал что-то выискивать среди пробирок. Найдя телефон, он быстро просмотрел сообщения, присланные инспектором и братом, и отложил его в сторону.
- Обставили бы? – Джон только что вошел и не мог так быстро сосредоточиться на словах Шерлока.
- Он создал поддельную личность. Чтобы его уничтожить, мы должны влезть в его записи и стереть Ричарда Брука.
- Вернув Мориарти назад…
- Он спрятал его в тот день, когда приходил к нам.
- Что он трогал? – спросил доктор, настроившись на поток мыслей Холмса.
- Яблоко. Больше ничего.
- Таак… Понятно, – Джон забарабанил пальцами по столу.
Шерлок замер, вслушиваясь в ритм. Он вспомнил, как точно так же, на чаепитии Джим Мориарти барабанил пальцами по бедру. Тогда Шерлок заметил это, но не понял истинного смысла. Дробь складывалась в двоичный код, который являлся преобразованной партитурой Баха. Холмс действительно тогда подумал о существовании кода, но это не мог быть он. Кода в принципе быть не могло, разве что в математической теории, но мог быть пароль к компьютеру и базе данных. Джим в равной степени любил музыку и математику, это было бы в его духе. Только зачем Мориарти передавать ему пароль?
- Джон, скажи, что люди делают в конце?
- В конце чего, Шерлок?
- Жизни. Как они поступают, когда понимают, что все кончено?
- М-м, что за странный вопрос. Ты думаешь, что Мориарти может убить тебя?- Джон обеспокоенно посмотрел на Холмса.
- Просто ответь мне.
- Ну, пишут завещание, прощаются с родственниками, стараются закончить дела…
- Завещание?
- Да. Или оставляют записку, если человек решает сам...
- Ясно…
- А что?...
- Помолчи, Джон, - Шерлок сел за стол и снова, привычно, сложил пальцы «домиком».
Джим слишком настойчиво и нервно выстукивал на чаепитии кусок партиты. Что он планирует? Самоубийство? Или думает, что его могут убить? Зная Майкрофта, Шерлок мог предположить такой итог. Вряд ли Мориарти станет убивать себя. Он должен насладиться триумфом. Конец преступным консультациям? Может быть, ведь ему будет не с кем соперничать. Ему станет скучно. Шерлок бы застрелился от скуки… Нет, не застрелился бы. Он бы медленно сходил с ума, лежа на старом диване, глядя в потолок, наматывая круги по закоулкам разума. Потом, когда мигрень стала бы совсем невыносимой, он бы вышел на улицу и начал приставать к прохожим, читая их, как раскрытую книгу, или сидя в кафе, мешая парочкам выяснять отношения. Потом бы за ним приехал брат. Интересно, у Джима есть брат или другие родственники? Все архивные документы оказались стерты, не было даже малейших упоминаний об этом человеке, кроме намеков самого Мориарти, что он учился в одно время с Карлом Пауэрсом. Возможно, Джим учился под другим именем в соседней с ним школе или пересекался с Пауэрсом на улицах. И скорее всего, Мориарти жил, - сердце Шерлока забилось быстрее, - где-то рядом с Холмсом, в Южном Сассексе, там же, где и Карл. Почему же они с Джимом никогда, никогда не встречались? Он бы обязательно заметил его. Не сумел бы пройти мимо. Какая бы жизнь у него была, если бы они встретились еще в детстве? Какая жизнь была бы у… них?
Шерлок заметил у себя бесплодные фантазии и отогнал их. Это не имеет значения. Начиналась мигрень.
Головная боль была частой спутницей гениального разума. Человеческий мозг просто не мог выдержать максимальной эксплуатации и требовал перезагрузки, но запущенные единожды мыслительные процессы остановить было трудно. Шерлок не допускал и возможности, чтобы отвлечься на что-то бессмысленное и глупое, а крепкий сон наступал тогда, когда детектив уставал настолько, что не мог больше двигаться. Иногда расслабиться помогала скрипка. Но самыми эффективными были наркотики, и в то же время, они являлись болезненной, разрушающей сознание зависимостью, от которой Холмс избавился только с помощью брата. Наверно, он бы снова сорвался, если бы не Джон. Его забота и поддержка связывали Шерлока с этой реальностью, не давали замкнуться в себе. Если бы Джон не вытягивал его, то сам бы он не искал такого тесного контакта с внешним миром. В его вселенной, где все разложено в алфавитном порядке, гораздо уютнее, чем в убогом мире полном хаоса и девиаций. Работа консультирующим детективом всегда являлась лишь внешним отражением и двигателем для внутренней вселенной. Без работы эта вселенная свернулась бы и поглотила Шерлока. «Чертоги разума» стали бы надежной тюрьмой, из которой не хочется искать выхода.
Джим Мориарти тоже стал наркотиком, только от этой зависимости избавляться не хотелось, но он сам вынудил детектива сделать это. Когда Холмс видел намеки на его преступления, то забывал о людях, боли и иногда даже о Джоне. Однажды Уотсон с неприязнью заметил, что Шерлок улыбается, когда говорит о нем. Детектив восхищался соперником, хотя это правильнее было назвать самолюбованием, ведь по интеллекту и способностям они были равными. И оба хотели победить, стать лучшими, только пути у них были разными. Или нет? Шерлок не был святым. Он готов был к обману и жульничеству, и в его истории хватало темных пятен, о которых не знал Джон. Возможно, при других обстоятельствах, из Шерлока получился бы второй Мориарти, и он играл бы уже против своего брата.
Джим был похож на Холмса. Только у него никогда не было кого-то похожего на Джона или Майкрофта. Детектив ни за что бы не признался, но брат сыграл важную роль в его становлении; благодаря ему Шерлок хоть как-то сумел усвоить социальные нормы. Брат о нем заботился. У Мориарти же было то, что у Холмса находилось еще в развитии. У него были чувства и эмоции, которых хватило бы на десяток Шерлоков, но чувства - не преимущество. Они лишь глубже позволяют осознавать боль, отчаяние и одиночество, поэтому детектив рано отказался от них. Впрочем, была еще одна вещь, которая в какой-то мере сближала его с Мориарти. Холмс был самым лучшим его драйвом. Рядом с ним Джиму не нужны суррогаты. А когда драйв кончится, начнется ломка…
Шерлок прикрыл глаза рукой: свет стал слишком ярким, и надавил на виски.
- Что с тобой? – спросил Джон, повернувшись на стуле. Он отвлекся от своего ноутбука и обеспокоенно смотрел на Холмса.
- Все в порядке.
- Ты уверен?
Рядом с Уотсоном было легче переживать приступы. От одного его присутствия информационный поток возвращался в свое русло и не грозил разорвать его голову.
- Джон, ты знаешь, как заканчивается сказка о Белоснежке? – спросил Шерлок.
- Конечно. По-моему, это все знают. М-м, принц целует Белоснежку, и она просыпается. Мачеха гибнет от зависти, или ее изгоняют из королевства, – Джон уже давно не удивлялся странным вопросам детектива.
- Как банально. В книге, присланной Джимом, все заканчивается по-другому. Злую мачеху пытают, пока она не падает замертво.
- Хех, если Мориарти читали в детстве такие сказки, то не удивительно, что он стал криминальным консультантом. В изначальном варианте сказок все было именно так, как ты сказал, но в двадцатом веке решили, что читать на ночь детям о способах казни злодеев – не гуманно, и отредактировали некоторые сказки. Да и Дисней в этом поспособствовал.
- Конечно, поцелуй гораздо этичнее, чем отрыгнувшийся кусок яблока и врожденная некрофилия принца.
- Ох, Шерлок…
- Это правда. Так написано в книге, - для убедительности Холмс посмотрел на доктора и моргнул.
Доктор потянулся.
- Может пора отдохнуть?
- Если хочешь, то спи.
- Тебе тоже нужен отдых, Шерлок.
- Мне нужно меньше времени на сон, чем тебе.
- Ну да, конечно, - «Ты же робот, как я мог забыть», - намекала интонация Джона. – Разбудишь, если найдешь ответ.
Доктор захлопнул ноутбук и попытался удобнее устроиться за столом. Можно было поспать в морге, но Уотсон не хотел оставлять Шерлока одного.
Посмотрев на метания друга, Холмс слез со стула, снял пиджак и укрыл плечи Джона. Почувствовав на себе руки Шерлока, доктор удивленно оглянулся:
- Шерлок?!
Детектив смущенно поправил ткань.
- Спасибо… Ты становишься все человечнее, - Уотсон слабо улыбнулся, закутываясь в пиджак.
«Это вряд ли, Джон», - Холмс поспешил отвернуться.
Ночь II. Шерлок.
Все это до сих поражало детектива: благодарность за маленькие усилия Шерлока над собой, восторг в глазах Джона. Ведь никто не восхищается социопатичными гениями, особенно, если они говорят вам правду в лицо.
Джим тоже не восхищался Шерлоком, он принимал его таким, каков он есть. Он считал его равным, он стимулировал его интеллект, подогревал интерес. Рядом с Мориарти детектив чувствовал то же, что и Джон, когда они ввязывались в очередное приключение: адреналин, легкое возбуждение и… удовольствие? За неимением более точного слова Холмс остановился на этом.
Определенно, Джим вызывал в нем что-то темное, эгоистичное, похожее на жадность. «Мой враг…». Такое же чувство, только более откровенное, он видел в глазах Мориарти. Это желание обладать новой совершенной игрушкой коробило детектива, но и отчасти льстило неискушенной страстью натуре. Его так не желал никто. Его вообще не желали. Кому нужен асексуальный фрик-детектив?! Разве что такому же не прижившемуся в мире социопату.
Когда Майкрофт позвонил брату после инцидента с самолетом и сообщил, что Джим у него, Шерлок не поверил. Мориарти не мог дать себя поймать просто так. Майкрофт тоже не верил в удачу и ждал, когда консультант выдвинет условия или потребует позвать его брата. Но и этого не произошло. Джим молчал, и будто прислушивался к себе, ожидая чего-то. Устав от бесплодных попыток разговорить консультанта, Майкрофт приказал допросить его «по всей форме», но жесткий допрос также не дал результатов. Холмс не мог так долго держать пленника без веских обвинений, поэтому, когда он почти сдался, Мориарти заговорил сам. Джим начал спрашивать о Шерлоке. Взамен он выложил имена некоторых своих информаторов в спецслужбах и обмолвился о существовании некоего кода.
Тем временем, ожидая вестей от брата, детектив успел испытать легкую обиду и разочарование оттого, что Джим не воспользовался шансом и не потребовал встречи с ним. Это не Майкрофт должен был нести ответственность за его допрос, а Шерлок. Ведь детектив лучше, чем кто-либо, знает, кто такой Мориарти. Но как бы Холмс не желал навестить своего лучшего противника, его брат старался держать Шерлока подальше от консультанта. Все раздражение по этому поводу доставалось, конечно же, Джону, миссис Хадсон и квартире. Холмсу срочно нужна была работа и подальше от дома. История Генри Найта из Дартмура и кролика из Баскервилля подвернулась очень кстати. Но позже, на всякий случай, Майкрофт все-таки прислал инспектора Лестрейда, чтобы приглядеть за братом.
Тогда детектив так и не решился рассказать Уотсону об истинной причине своего беспокойства. Это заставило бы доктора задавать ненужные вопросы, а Шерлок почему-то не хотел обсуждать Мориарти даже с Джоном. Глупо, но он боялся, что Джим предал его, заинтересовавшись братом. Доктор назвал бы это ревностью.
Поездка в Баскервилль многое изменила. Особенно в их отношениях с Джоном. Поэтому, когда Шерлок узнал, что Мориарти отпустили, этот факт не вызвал в нем какого-либо душевного трепета. Только изумление, когда Майкрофт предоставил ему фотографии, на которых была исписанная его именем камера. Может быть, это случилось, потому что Джон к тому времени для Шерлока стал значить гораздо больше, чем друг, также как Мориарти значил для него гораздо больше, чем враг, даже тогда, когда Шерлок еще не осознавал этого.
Новое искушение для Холмса началось вместе с новой Большой Игрой, когда Джим уже сам потребовал Шерлока. Их встреча произошла в суде.
Холмс еле подавил улыбку.
Тогда, перед заседанием, Уотсон оговорился и посоветовал быть собой. И Шерлок его послушался…
***
Джим легко улыбался ему и жевал жвачку. Он явно нервничал вблизи Холмса и с нетерпением ждал, что тот скажет о нем. Похоже, Шерлок не разочаровал его.
Паук - вот кем он считал Мориарти, оплетшим паутиной детектива с головы до ног, вливающим едкие соки, чтобы переварить добычу. Доверять пауку бессмысленно и небезопасно. Джим охотился на Шерлока, а Шерлок притворялся добычей. Мориарти не только вызывал интерес у него, но и раздражение, которое он срывал на присяжных и юристах. Неудивительно, что, в конце концов, его заперли по соседству с Джимом. Они чувствовали друг друга даже через стену. Когда охранники ушли, Мориарти подошел к решетке и прислонился к ней, чтобы хоть краем глаза увидеть детектива. Холмс сделал тоже самое. Они даже могли дотронуться до руки друг друга, расстояние между камерами позволяло. Разговаривать было запрещено, но Джим спросил тихо вслух:
- Хочешь курить? Могу дать жвачку.
- Помогает? – через решетку было плохо видно лицо собеседника, зато прекрасно слышно чавканье.
- Отвлекает.
- Нет, не хочу.
- А чего ты хочешь? – голос приобрел высокие тона.
- Чтобы ты остался там, где сейчас, – «Чтобы мне не пришлось постоянно выбирать между тобой и Джоном».
- Тогда игра окончиться и тебе станет ску-учно, – Джим окончательно настроил себя на спектакль.
- Это не игра, в игре есть правила. Это хаос.
- Это сопротивление стагнации, Шерлок.
- А что нужно тебе?
- Твое сердце, – почти серьезно ответил Джим.
- Кто бы мог подумать! Боюсь, тебе оно не подойдет, – довольно умело передразнил интонации оппонента Холмс.
- Противоположности – это всего лишь иллюзия. На самом деле, между нами нет разницы.
- Сказал паук бабочке.
- Паук?! Фу, не люблю насекомых. Лучше Кукловод. Или Сказочник. Я придумываю сюжеты, а люди их разыгрывают.
- Ну, ты же назвал меня Девственником, – с какой-то детской обидой произнес детектив.
- Разве это не так?! Ты же у нас непорочнейший из ангелов, Ш-шерлок, – по-змеиному прошипел имя Холмса Джим.
- Моя личная жизнь тебя не касается. Как знать, может быть, я исправил это упущение, – это было глупое, неаккуратное подначивание, но Мориарти на него попался.
- Тогда я… - Джим вжался в решетку.
- Сердце выжжешь? – бессильная ярость противника только добавляла ему превосходства. Шерлок был, как всегда, холоден и уверен. - Как бы тебе не ошибиться в поисках сердца! – он вытянул руку через решетку и накрыл ею пальцы Мориарти, не дав отпустить прутья.
Джим вздрогнул и закашлялся, подавившись жвачкой. Он быстро отпрянул от решетки, все еще чувствуя прикосновение Холмса.
Им давно надо было поговорить друг с другом, но этот шанс был упущен. Все равно никто из них не имел понятия, как это правильно делать. Поэтому каждый был собой, и каждый заблуждался в меру своих возможностей…
***
Шерлок подвигался на полу. Ноги занемели сидеть в одной позе. Пришлось тихо встать и присесть за лабораторный стол так, чтобы не разбудить Джона. Он всмотрелся в пробирки с разноцветными жидкостями и подумал, что такие же разноцветные маски присущи и Мориарти.
Сначала ему были противны гротескные роли, которые примерял на себя Джим: Джим из Ай Ти, злодей-консультант, актер Ричард Брук, безумный сказочник. Какая из этих масок была истинным лицом? Никакая? Заигрывания Мориарти напоминали исследования или неумелые ухаживания школьника. Шерлок знал это по себе. Когда-то он пытался делать хоть что-то как все, но это было надежно похоронено в глубинах памяти. Сначала покрасоваться внешностью, потом, если не выйдет, покорить романтикой и подарками. И разве вина Мориарти, что романтика в понимании детектива - это место интересного и сложного преступления.
Шерлок вспомнил юношеские годы и сглотнул. К щекам тут же хлынула кровь. «Закрыть эту папку! Переместить в Корзину. Удалить совсем. Да, подтверждаю! Вернуться к папке «Джим». Открыть предыдущий файл».
«Чертоги разума» послушно выдали самые расхожие фразы преступного консультанта: «Я тебе сердце выжгу!», «Я твой должник, Шерлок!», «Как остаться в живы-ых?» Слова прозвучали в сознании так, будто бы на яву. Шерлок вздрогнул и поморщился, с трудом подавив желание проверить Джона. На самом деле, Джим ошибался: его сердце было отдано и в то же время было бесхозным. Шерлок не хотел вспоминать, но может так ему будет легче решиться. Он дал команду открыть папку Джона и разблокировать файл, хранящийся там…
***
… - Что значит быть парой, Джон?
Столь неожиданный вопрос застал Уотсона врасплох:
- Парой?!
Холмс промолчал, он не любил когда переспрашивали.
Уже прошла неделя с тех пор, как они начали скрываться от правосудия по захолустным отелям пригорода. Особенно их не искали, Майкрофт и Лестрейд позаботились об этом, но показываться на людях они все равно не могли. Благодаря Мориарти Шерлока считают мошенником и преступным гением, когда сам злодей, якобы оказался лишь невинной жертвой авантюры Холмса. Все перевернулось с ног на голову, и детектив с трудом представлял, как все исправить. Единственный кто с ним оставался, был верный Джон. Он придавал Шерлоку мужества, и Холмс совершенно не понимал, почему о нем так заботятся. Никто не мог так долго терпеть его. Разве что брат, но Джон не был братом.
Доктор замер, поправляя одеяло. Посмотрел на Шерлока в надежде, что детектив шутит, потом откашлялся и вздохнул. Они должны были готовиться ко сну, но детектив все еще стоял одетый в свитер и кепку, скрывающую его волосы. Джон нахмурился в поисках нужных слов.
- Джон?...
Уотсон оправил пижамную куртку и подошел ближе к Шерлоку.
- А… к чему это? У тебя…
- Мне просто нужно знать, – перебил детектив и ощутил легкое смущение.
Джон стоял перед ним во фланелевой пижаме, в той самой, в которой он спускался когда-то, чтобы угомонить скрипичную трель, и рядом с ним Холмс чувствовал родной, домашний уют, исходящий, казалось, от всего существа доктора.
- Хм… Быть парой… Быть парой значит нести ответственность друг за друга, любить друг друга, уважать… - скулы доктора слегка покраснели, и он отвел глаза от своего соседа. Шерлок слишком часто вгонял его в краску и каждый раз по новому поводу.
- Любить? Ты имеешь в виду секс?
- Не только его. Точнее не столько… Шерлок, ну вот зачем все это на ночь глядя?! – доктору явно не нравился этот разговор.
- Объясни до конца, Джон… - Шерлок помедлил, будто вспоминая выученный урок: - Пожалуйста, - вежливые слова и умоляющие выражение на лице всегда действовали на доктора положительно.
И Джон сдался, хмуро посмотрев на Шерлока:
- Э-э… любить - испытывать симпатию и притяжение к своему партнеру вне зависимости от физической близости, если так тебе понятнее.
- Разве это не похоже на дружбу? – Холмс выжидающе поглядел на доктора.
- Не совсем, Шерлок… - Джон поджал губы, не решаясь продолжать эту тему, и дело было не только в том, что он начал догадываться к чему приведет их разговор, но и в том, что он сам не очень хорошо понимал, что значат постоянные отношения. Как бы он ни стремился к постоянству, слово «брак» его настораживало.
- Хорошо, продолжай.
- Уфф… Я, если честно, и сам не очень понимаю, что это значит. Можно прожить всю жизнь с одним человеком и даже не знать его по-настоящему. Я могу сказать только то, как я это понимаю. Быть с кем-то - значит принимать человека таким, каков он есть, доверять ему, прощать, отдавать всего себя и при этом… быть собой, – растерянно закончил Джон, осознав, что он только что описал как раз свое отношение к Шерлоку.
Детектив тоже это понял:
- Из твоих слов выходит, что мы тоже пара. Ты помогаешь мне в расследованиях. Хотя, твои рассуждения и далеки от сути, они, порой, подсказывают мне верное направление. Ты единственный, кто восхищается моими способностями, прощаешь мне то, что другие бы не простили, защищаешь меня и ты… до сих пор со мной.
- Да, ты прав. Ох, я не умею объяснять! – Уотсон в отчаянии закрыл лицо руками.
В ответ Шерлок напрягся, превратившись в ледяную статую: кожа побледнела, уголки губ опустились, а взгляд обратился в себя.
- Я понял тебя. Ты хочешь сказать, что не испытываешь ко мне… чувств.
- Нет, Шерлок, нет! Я люблю тебя! – Джон ошарашено замолчал. - О, Господи! Но это другая любовь. Ты просто путаешь любовь и дружбу.
- Я совершенно запутался. И теперь жалею, что начал этот разговор, - пробормотал Холмс.
Джон заметил, как зажегся и тут же погас огонек надежды в глазах друга, и пожалел о том, что поспешно сказал ему.
- Шерлок, прости… - он дотронулся до его плеча. - Как тебе еще сказать! Я не хотел тебя обидеть… - Холмс выглядел по-настоящему несчастным. - Ты застал меня врасплох. Шерлок, подойди ко мне, – доктор потянул его за рукав.
Шерлок покорно следовал за ним.
- Зачем?
- Пожалуйста, – Джон усадил его на кровать, развернул за плечи и снял кепку. - Да, вот так, теперь сядь напротив меня. А теперь закрой глаза…
- Джон… - глухо прозвучал голос детектива.
Набравшись смелости, Уотсон притянул его к себе и осторожно поцеловал его губы. Он углубил поцелуй, пробравшись языком между зубами, задевая чужой язык, и тут же отстранился, внимательно наблюдая за Холмсом. Сердце Джона колотилось, как бешеное. На лице Шерлока отразились испуг и замешательство, почти то же самое испытывал и Джон, несмотря на то, что когда-то в прошлом он проводил над собой и такой эксперимент. Конечно, доктор догадывался, что рано или поздно Шерлок заведет с ним подобную беседу или неловко даст понять, что его волнует, но он не был готов объясняться с ним сейчас. Учитывая критерии отбора, мнение о человечестве и женщинах в частности, если кто и мог заинтересовать детектива, то это представитель его пола, поэтому день, когда он осознает свое влечение к Джону, было только вопросом времени.
Шерлок опустил голову и попытался прийти в себя. Он с трудом боролся с привычкой сложить руки под подбородком и начать объяснять, раскладывать для себя по полочкам все произошедшее. Он не знал, что надо делать. Для него подобное поведение Джона было весьма неожиданным. Несколько раз он старался представить свой первый настоящий поцелуй, но данных для достоверной фантазии было недостаточно. Теперь у него есть воспоминание, которое можно будет воспроизводить в уме до бесконечности: гладковыбритую кожу, теплые сухие губы, еле заметный запах одеколона, ощущение мягкой пижамы под рукою, крепкие руки, скольжение чужого языка, от которого слегка покалывает внизу живота и пробегает нервная дрожь… Пусть он пребывал в замешательстве и не сумел ответить на этот поцелуй, но он все-таки был. Самый настоящий.
- А теперь скажи мне, ты о чем-нибудь думал во время поцелуя? – прервал растерянное молчание Джон.
Шерлок моргнул. Джон все чаще удивлял его.
- Да, разумеется, я всегда думаю, если не нахожусь в состоянии сна.
- О чем ты думал сейчас?
Шерлок, все еще смущенный произошедшим, замешкался: нужен ли развернутый ответ, или можно ограничиться краткой формулировкой: «Мне понравилось, Джон»? В конце концов, он предпочел развернутый ответ:
- Я думал, что у тебя также хорошо выбриты щеки, как раньше, несмотря на то, что тебе пришлось сменить любимую бритву. Мой одеколон идет тебе. Ты стирал эту пижаму не меньше десяти раз. Ты закрываешь глаза во время поцелуя, и у тебя разглаживаются морщинки на лбу, твой пульс был чаще моего на семь ударов. Вязкость слюны…
- Достаточно, – прервал его Джон, пока друг не начал рассказывать о вкусе. Он вздохнул и продолжил: - В этом-то все и дело, когда ты найдешь своего…свою… пару, пусть будет так, тебе не нужно будет так тщательно анализировать его. Тебе будет хорошо и так, не предугадывая каждое действие партнера. Он будет не только дополнять тебя, не только понимать тебя, но и будет твоим отражением.
Шерлок с горечью произнес:
- Второй я. Но двойников не существует. Я уникален в своем роде, - ему стало зябко, хотелось прилечь и свернуться в комок под одеялом.
Холмс подумал, что единственный, кого он старался не анализировать, не углубляться в детали был Джим. Но не потому, что в первый раз обманулся его маской, а потому что просто не хотелось.
После тяжелой беседы Шерлок предпочел оставить Джона. Он какое-то время бродил вокруг отеля и лишь под утро вернулся в свой номер, прекрасно зная, что доктор так и не сомкнул глаз.
Джон сильно переживал из-за Шерлока, из-за своей глупости, из-за того, что подставил под удар их дружбу и судьбу самого детектива, ведь он не мог, как его гениальный сосед, просто взять и удалить лишний файл. Он всегда будет помнить этот разговор, поцелуй и чувства, которые он вызвал. Весь следующий день они провели в своих номерах, а послезавтра детектив поразил доктора тем, что, как ни в чем не бывало, попросил Джона сделать ему кофе, потому что местное кофе ему не нравилось, фыркал на статьи в газетах и, казалось, совершенно не помнил их разговора. И поцелуя...
***
Шерлок захлопнул и заблокировал обратно файл, убирая его подальше. Он никогда его не удалит, просто не сможет. В глазах и носу защипало. Детектив потер их, списав все на усталость. Он оглянулся на Джона и тихо улыбнулся, словно прося прощения. Просить прощения он мог только у него. Холмс взял телефон и отправил смс:
«Приходи на крышу Бартса. У меня есть кое-что для тебя. ШХ».
Второе послание он отправил брату. Он должен вовремя отвлечь Джона и подстраховать Шерлока.
Теперь осталось только ждать. От постоянного напряжения снова начиналась мигрень. Надо покрепче сжать голову руками и сосчитать до ста, в детстве это помогало.
Через час Уотсон проснулся оттого, что звонил его телефон. Он в ужасе сжал трубку, слушая торопливые объяснения на другом конце. Его брови были нахмурены, и Шерлок почти завидовал его способности так переживать за других людей.
- В миссис Хадсон стреляли, – словно не веря в происходящее, произнес Джон.
- Кто? – совершенно безразлично ответил ему Шерлок.
- Кто-то из твоих потенциальных убийц. Ужас-ужас-ужас… - запричитал Уотсон.
- Езжай. У меня дела. Я должен подумать, – Холмс говорил равнодушно, но старался не переигрывать.
- У тебя дела?! – пораженно воскликнул Джон.
- Да.
- Тебе что стало наплевать на нее?! Ты чуть не убил человека, задевшего ее!
- Она моя квартирная хозяйка.
- Она умирает! Ты – машина! Ну, и черт с тобой! Черт с тобой, сиди здесь в одиночестве! Знаешь, я был не прав, говоря, что ты изменился. Ты не стал человечней. Иногда ты напоминаешь мне Мориарти. И с каждым разом все больше! Вот, где два сапога - пара!
«Возможно, ты прав».
- Только одиночество и бережет меня, – «От бесконечных разочарований», – как же тяжело дались Шерлоку эти слова.
Джон помялся в дверях.
«Ну, давай же, поверь мне и беги к миссис Хадсон!»
- Нет. Людей берегут друзья, – Джон не сдержался и хлопнул дверью.
«Я знаю. Я подвел тебя, Джон. Ты даже не представляешь как».
Три минуты спустя, на телефоне детектива высветилось долгожданное смс:
«Я жду… ДМ».
Утро I. Джим.
В его телефоне играли Bee Gees: «… stayin' alive, stayin' alive!» А Джиму слышалось: «… останься живым, останься живым!» А он не знал, как остаться живым. Смысл жизни для него потерян. Его окружают тоска и скучное болото. Золушка потеряла вторую туфельку, и принц не найдет ее, ведь принцы не обладают детективными способностями.
Сказки заканчиваются, вот в чем дело. Свой экземпляр братьев Гримм Джим отдал Шерлоку, но сказки не интересны детективу. Холмсу интересна лишь Игра. Ему нет дела до чувств и личности второго игрока. Если бы Джим был всего лишь Ричардом Бруком, то его не ждало бы ничего существеннее презрения от гениального детектива. Шерлок доказал это на примере Джима из IT. Но Мориарти не жалел себя, нет. Он и раньше был никому не нужен. Он сделал себя необходимым. Он сделал себя решением чужих проблем. Преступным консультантом. Джим может исполнить любое ваше желание, кроме своего. Ему не к кому обратиться. Увы, на свете нет консультаций по привлечению социопатов.
Джимом овладела веселая злость. Беретта оттягивала карман. На минуту ему захотелось пустить пулю прямо в Холмса, но он поперхнулся от этой мысли. Он и сам до конца не понимал, чего он хочет: смерти детектива или дать тому выиграть. Такая детская непосредственность, каприз: или моя игрушка, или ничья. Джим всегда был жадиной.
Был и другой путь, и Мориарти учел его. Разочарование в кумире ввергло его во прах. Нет, не доктор Уотсон был самым преданным фанатом Шерлока Холмса, а он - Джим Мориарти, но объект поклонения не принял его подношения, и он оказался не удел. Джим и сейчас готов молиться на детектива, только бы тот принял его, заметил его усилия, его тоску.
Наконец-то дверь чердака отварилась, выпуская на крышу детектива, и Мориарти вздохнул от облегчения. Ему не придется больше находиться наедине с собой.
Шерлок двигался плавно, словно подкрадывался к добыче. Джим сидел на ограждении в пол-оборота к нему. Губы сами растянулись в слабой улыбке. Жалкая улыбка загнанного в угол человека, но детектив не увидел этого. Он лишь увидел мелькнувшие в темном взгляде сумасшедшие искры и готовность в любой момент преподнести неожиданный сюрприз, когда преступник обернулся к нему.
- О, вот мы и встретились, Шерлок. Мы с тобой и наша проблема. Последняя проблема. Как остаться в живы-ых, - пропел Джим и выключил телефон. - Скука. Такая хроническая скука, – начал играть Мориарти, показывая в воздухе ладонью, насколько его достал этот неправильный, похожий на муравейник, мир. - Всю свою жизнь я гнался за драйвом. Ты был лучшим драйвом. А теперь я его лишен, потому что сокрушил тебя. И знаешь, в конечном итоге, это было легко. Придется снова забавляться с заурядными людьми, получается, ты тоже зауряден, как все они. Что поделать… - интонации сменяли друг друга, и Шерлок невольно вслушивался в этот голос. Во фразе про заурядных людей ему послышалось неподдельное отчаяние. Так человек кричит СОС, пытаясь спастись с тонущего корабля. - А ты ведь засомневался, что я существую?
Джим и сейчас не упускал возможности покрасоваться. Он встал и подошел к Холмсу, давая немного времени разглядеть себя. Шерлок и так его не забудет, если останется в живых.
Холмс серьезен, и впервые в жизни он уделяет столько внимания Джиму. Мориарти нарядился для него. Как и тогда, в бассейне, на нем фирменный любимый Westwood, идеальная прическа и пальто, правда, короче, чем у детектива. Левый карман оттягивает что-то тяжелое. Мориарти, видимо, рад его видеть, как когда-то Шерлок. Судя по весу – Беретта. Поэтому надо быть осторожнее, люди Майкрофта ждут внизу, а здесь его никто защищать не будет. Разве это не свобода, не наивысшее наслаждение, оставаться один на один со смертью?
А дальше они играли свои роли. Джим ходил вокруг детектива. У Шерлока же был включен телефон, который он спрятал в рукаве, и он знал, что надо говорить, чтобы вытянуть из Мориарти признание. Как будто они специально разучивали текст, до тех пор, пока Джим раздраженно не заорал:
- … ДУБИНА! – в ответ на реплику Холмса о несуществующем коде.
Шерлок вздрогнул и слегка отшатнулся от консультанта. Это привело Джима в себя. Он продолжил тише, но, уже переигрывая, начиная нервничать из-за своего промаха. В его планы не входило отталкивать детектива. Только указать направление полета.
- Это всего лишь набор цифр, совершенно бессмысленный. Ты, правда, думаешь, что пара строчек компьютерного кода разрушит мир вокруг нас?! Я разочарован, очень разочарован, заурядный Шерлок.
Крик Мориарти, словно заставил Холмса очнуться. Должно быть, какое-то колдовство, хотя Шерлок никогда не верил в мистику. Еще минуту назад он вслушивался в глубокий изменчивый тембр голоса и был почти готов признать нечаянную правоту Уотсона об их похожести, но внезапная вспышка гнева разрушила эту иллюзию, будто карточный домик. Шерлок перестал узнавать себя в Мориарти. «Нет, я не такой. Он - не я. Я другой». Паническая мысль возвратила его на землю, заставила отшатнуться в страхе, припомнить, ту ужасную галлюцинацию, искривленное лицо в защитном шлеме возле Баскервилля. Детектив не сразу смог побороть себя, чтобы перестать видеть перед собой оживший кошмар. Холмс чуть не сломал игру, он почти механически произносил следующие фразы, пока самому Мориарти не надоел весь этот фарс. Джим кивнул в сторону края:
- Давай уже заканчивать! Действие последнее. Крыша высокого дома отлично подходит.
Мориарти улыбнулся, сейчас он увидит великое падение своего божества. Может быть, он переживет это, может он даже научится с этим существовать. Ведь существуют же как-то эти скучные людишки без душ и без мозгов. А если Шерлок не прыгнет, то у него есть действенный мотиватор.
- Подходит для чего? Ну, конечно… Самоубийство.
«Надо дать сигнал людям Майкрофта, чтобы начали подготовку», - Шерлок не знал, как остановить Мориарти иным способом, поэтому ему оставалось только сыграть свою партию до конца. Главное - потянуть время, пока не появится Джон. Сердце сжималось от того, что придется вскоре пережить другу. Кажется, он действительно становится заурядным человеком.
- Гениальный детектив оказался прохвостом! В газетах написали – значит, все правда. Я люблю прессу. Все ее сказки. И сказки братьев Гримм тоже, – вкрадчиво напомнил о книге Мориарти.
«Вопрос только в том, читал ли ты внимательно», - хихикает про себя Джим.
Они оба подошли к краю, как будто собрались прыгнуть вместе. На секунду эта идея поселилась в голове консультанта.
- Я докажу, что ты сумел создать несуществующую личность! – до Шерлока не сразу доходит смысл вольной или невольной подсказки. Его злили кривляния Мориарти. Чего он ждал от этой встречи? Конструктивной деловой беседы?! Их орбиты слишком разные, чтобы хоть раз пересечься.
- О-о, покончи ты с собой, меньше усилий!
Они глядят в бездну вместе. Каждый в свою.
- Ну что? Уважь. Пожалуйста! – писклявым тоном попросил Джим. На самом деле ему страшно. А вдруг у него получится выиграть?
- Ты сумасшедший!
«Ну, конечно, сумасшедший, дорогой! Только сумасшедший мог влюбиться в Шерлока Холмса».
Детектив тряханул его за отвороты пальто, едва не скинув на пешеходную дорожку. Джим замахал руками. Этого не было в сценарии. Он не должен умирать. По крайней мере, первым.
- Только что догадался?! Хорошо, я могу тебя мотивировать. Не умрешь ты – умрут твои друзья.
Джим восстановил равновесие, Шерлок отпустил его. Он сглотнул. Все-таки, это был довольно интимный момент. Он видел губы Холмса так близко и впервые видел живые эмоции на обычно бесстрастном лице. И пускай это были злость и гнев, он расшевелил это каменное изваяние ангела.
Детектив был с ним не согласен. Шерлок ждал этого момента, ему необходимо было услышать угрозы от Мориарти, чтобы окончательно рассеять все сомнения. Джон, Лестрейд, миссис Хадсон. Предсказуемый результат.
Джим продолжал:
- Можешь сделать со мной все что угодно: можешь стукнуть, можешь в полицию сдать, хоть пытай, - он говорил это с такой страстностью, будто перечислял свои сексуальные фантазии, - мои люди все равно нажмут на спусковой крючок, и трем твоим друзьям придет конец. Только если… - его дыхание обожгло Шерлоку щеку, отчего по телу детектива пробежали мурашки.
- Я не покончу собой, завершая твою сказку…
- Возбуждает, согласись?
Пожалуй, был возбужден здесь только Джим. Близость Шерлока и собственной гибели опьяняли его настолько, что еще немного и сдерживать эрекцию станет невозможно.
- И уйду я опозоренным…
- Но в этом же весь смысл. А, появились зрители…
Видимо, реплики Холмса слушал не только Джим. Майкрофт вовремя собрал массовку, но Джона еще нет. Нет главного свидетеля.
- Твой выход, Шерлок. Я уже рассказал тебе конец. Убийц остановит только твой прыжок с крыши. Я точно это делать не буду.
Холмсу ничего не оставалось, как встать на узкий парапет и ощутить слабый ветер, растрепавший его кудри. Он чувствовал себя королевским офицером, стоящим на доске и готовым свалиться за борт, подгоняемый злобным пиратом. Джимми-пират. Определенно, Мориарти роль пирата подходила больше, чем Шерлоку. «Веселый Роджер» - его флаг.
- Подари мне одну минуту. Одну минуту в одиночестве. Пожалуйста.
Холмс не умел просить, но Джим готов был исполнить его последнее желание.
- Подарю, - с какой-то непонятной интонацией ответил Мориарти, словно ждал, что Шерлока в последний момент посетит озарение. Ответы на все вопросы бытия и загадку гениального преступника, в том числе.
Король должен быть великодушным, и Джим даже отошел сторону, чтобы не мешать. Более того, повернулся к детективу спиной. Чтобы тот не задумывал, он не станет нападать со спины.
***
Чертоги разума работали по максимуму.
Если бы дело было только в смерти Шерлока, это было бы скучно, а Джим не любил скучать, значит, должен быть черный ход. Чит-код или стоп-слово. Именно. Слово, по которому убийцы поймут, что встреча прошла успешно. Что-то простое, что нельзя произнести просто так во время разговора. Думай, Шерлок, это ты умеешь лучше всего.
И его мысли проносятся со скоростью света: «Закончить сказку… братья Гримм… добавить перекрестные ссылки… Чем заканчивается «Белоснежка», Джон?...»
«Ха! Вот и ответ. Правильный ли?»
Но Шерлок медлит. Прежде чем обернуться, Холмс оглядел пространство перед собой и вспомнил свою нерешительность по отношению к Уотсону, его последнее разочарование в детективе, когда доктор ринулся спасать миссис Хадсон. Наверное, он упустил момент все исправить. До этого они говорили о чувствах. И сказках…
Шерлок самонадеянно выключил телефон. Потом рассмеялся.
Джим вздрогнул и резко обернулся к нему. Если бы Холмс видел его в этот момент, он успел бы прочесть смертельный испуг на лице консультанта.
- Что?! В чем дело?! Что я упустил?! – требовал ответа Мориарти.
Но Шерлок весело, по-мальчишески, спрыгнул с парапета и подошел вплотную к своему сопернику. Он улыбнулся еще шире, заметив растерянность и замешательство на лице Джима.
- Ты не убьешь их, - уверенно произнес детектив. – Есть что-то, что может остановить снайперов. Я прав? Какой-нибудь знак, цифра. Слово, - последнюю фразу Холмс выделил особо. – И мне не надо будет умирать, – «И тебе. Ведь тебе будет скучно без меня».
Шерлок обошел вокруг Джима. Ему не хотелось, чтобы тот увидел тень надежды, мелькнувшую в его глазах.
Но Мориарти все равно не заметил бы этого. Ему так хотелось победить детектива, показать чему он научился за эти годы, увидеть поражение на лице Шерлока, раз он не мог вызвать в нем иных чувств. Внутри Джима закипала ярость от бессилия, что-либо изменить в их раскладе. Ведь он его сделал таким. Да. Это Холмс указал когда-то давно на его ошибки, даже не зная об этом, показал, что на свете есть такие же, как он, Джеймс, стоящие выше других. Уже ради этого стоило убивать Карла Пауэрса. Но при первой их встрече Шерлок, вместо того чтобы признать их духовное родство, попросту растоптал его чувства. Чтож, детектив сделал свой выбор, и у Мориарти не осталось иного выхода, кроме как поступить с Шерлоком также. Сжечь его сердце, как он сжег его. Ибо, с тех пор, как он узнал о Джоне, в груди Джеймса бился только пепел, и его частицы, струясь по венам, отравляли разум.
Мориарти взял себя в руки и вернул усмешку оппоненту:
- Ты думаешь, что сможешь заставить меня передумать?
- Да, - уверенности Шерлоку было не занимать.
А Джиму хотелось выть от его категоричности. Холмс ведь ничего не понимает! Ни-че-го!
- И ты тоже знаешь это, - детектив продолжал ходить вокруг него, словно затягивая петли на шее консультанта.
Джим все же уловил взгляд Шерлока. Он не блефовал. Холмс разгадал последнюю загадку. Им не нужны были слова, как остальным людям. Ну что ж, значит, пришла пора прощаться.
- Шерлок, и твоего брата, и всю королевскую рать мне удалось оставить с носом, – сказал Джим.
Теперь Холмс и Мориарти стояли друг напротив друга: как противоположности, как неправильные отражения. Джиму доставило немало удовольствия наблюдать, когда детектив еле заметно дернулся и скривился при упоминании Майкрофта Холмса.
- Я совсем не похож на своего брата, - поджав губы, ответил Шерлок. - Я - второй ты. Способен на что угодно. Брошусь в огонь, сотворю то, что несвойственно обычным людям. Хочешь пожать мне руку в аду, я не разочарую тебя, уверяю, - Холмс произнес эти слова так настойчиво и проникновенно, что ему нельзя было не поверить.
Мориарти еле заметно вздрогнул. Он не собирался идти на поводу у лживых заверений Холмса.
- Не-е-е. Треп и бравада. Не-ет. Ты скучен и зауряден, а все потому, что ты на стороне ангелов, - насмешливо произнес Джим. Только ему удавалось вложить столько эмоций в свою мимику: и горькую иронию, и ожидание, и разочарование. Только Мориарти удавалось так уязвить Шерлока Холмса.
Самому Холмсу игра в поддавки уже давно надоела. Он чувствовал, как упускает Мориарти. Если бы им удалось нормально поговорить еще тогда, на безумном чаепитии.
Шерлок поморщился. Голова начинала болеть от переполнявших ее мыслей и вариантов развития событий. Мигрень, спутник его гениальности, подталкивала Холмса к краю, к безраздельному желанию как можно быстрее разобраться с проблемой. Наверно, поэтому Шерлок ответил Джиму резче, чем собирался это сделать:
- Возможно, я по виду и ангел, но не вздумай допустить, хоть на одну секунду, что я ангел по существу, - это было меньше того, что он хотел сказать, но этого было достаточно для того, чтобы дать понять, что все разыгрываемое представление – фальшивка, театр абсурда для двоих. Даже если Шерлок и заложники останутся невредимыми, Джиму не уйти с крыши живым. Впрочем, об этом Джим знал и так, а теперь еще и знал, что Холмс догадался о сути его обмана с кодом.
- О, я понял, - миг, и выражение задумчивости на лице Мориарти сменилось радостью. – Ты действительно не такой. Ты вовсе не зауряден. Ты - второй я. Второй я! – Джим напрягся, словно готовясь к чему-то, и протянул руку. – Спасибо, хвалю! Пока я жив, будут живы и твои друзья, - Шерлок ответил на рукопожатие. Правой рукой на правую. Он сжал руку также сильно, как сделал это Мориарти. Детектив чувствовал, как бьется под тонкой кожей бешеный пульс.
Холмс засомневался. Кажется, что-то пошло не так. Он попытался вырвать свою ладонь, но Джим не дал ему этого сделать.
- Вот и выход… - продолжил Мориарти. – Счастливо оставаться! – он стремительно опустил левую руку в пальто и нащупал пистолет.
Шерлоку ничего не оставалось, как следить за происходящим финалом. Он же заметил пистолет, как же он мог допустить такой исход?!
Остальное в комментариях
@темы: Rating: G, Jim Moriarty, Pairing: Jim/Sherlock, Category: Slash, Category: Angst, Category: AU, Serial: Sherlock - Season 2, Fanfiction
-
-
14.02.2014 в 11:28читать дальше
-
-
14.02.2014 в 11:29-
-
14.02.2014 в 11:30-
-
15.02.2014 в 09:49-
-
15.02.2014 в 23:11-
-
22.02.2014 в 19:46-
-
22.02.2014 в 20:19-
-
23.02.2014 в 19:36Да не за что, вы этого заслуживаете) Мало годных фанфиков по этому пэйрингу
-
-
24.02.2014 в 23:45-
-
03.03.2014 в 15:04и концовка позитивная.
читать дальше
блошки
-
-
03.03.2014 в 15:04и концовка позитивная.
читать дальше
блошки
-
-
04.03.2014 в 18:01